Глава 1.
Глава 2.
Звездолёт преодолевает гигантские расстояния, делая прокол в пространстве, так называемую "червоточину". Пространство свёртывается, как лист бумаги, обнуляя расстояние между двумя точками. Естественно, нельзя свернуть лист, если на нём что-то лежит. Поэтому, грубо говоря, между двумя точками не должно быть звёзд и планет по прямой линии. И, наоборот, по краям прохода желательно иметь массивные звёзды. Это облегчает создание гравитационного туннеля. За счёт огромной разницы в порядках масс звёзд и расстояния между ними, пространство "схлопывается" само по себе, надо дать лишь небольшой толчок. По этому принципу осуществляется прыжок.
На звездолёте поддерживается искусственная гравитация, иллюминаторов нет, магнитные поля не проникают внутрь, никаких признаков внешней среды не ощущается. И, тем не менее, мгновенный переход на миллиарды километров каким-то необъяснимым образом чувствуют люди и животные. Существует поверье, что бывалые капитаны, прыгавшие много раз, могут без помощи приборов сразу сказать, в какую систему они попали.
Джин не любила эти "червоточины". Джин вообще боялась летать. Да, училась на пилота и при этом боялась полётов. Но она сильная и гордая девочка, поэтому скрывала свои страхи и старалась с ними бороться. И в этом ей помогали хорошие подруги и верные друзья. О, если вы с нами в первый раз, то стоит напомнить. Рыжеволосая Джин — одна из девяти студентов Академии Пилотов, которые проходят свою обычную летнюю практику на вполне обычном Научно-Исследовательском Звездолёте "Таганрог".
Это был пятый для Джин межзвёздный прыжок. Четыре предыдущих раза её стошнило. Как уже было упомянуто, многие люди чувствуют резкую перемену в пространстве, но не все переносят её настолько плохо. "Надо держаться", повторяла себе Джин, "Надо привыкнуть". Только что она чувствовала себя вполне нормально, может быть, слегка нервничала. И тут, как будто какая-то сверхчеловеческая сила швырнула её в стенку. Голова закружилась, в глазах помутилось, к горлу подступил неприятный комок. Джин попыталась сосредоточиться на своих чувствах. Где солнце? Какое оно? Сколько в системе планет? Есть ли в системе пояс астероидов? Может быть, два пояса? Нет, нет пояса. Джин сглотнула, а потом громко выдохнула. Вроде, на этот раз пронесло.
Сами можете догадаться, в какой позе она была. Джин поднялась с колен и вышла из туалета. Голова вновь закружилась, и Джин оперлась об стену. Мина, ждавшая её у двери, протянула руки в попытке подхватить подругу, но не знала, как лучше ухватиться. Джин подняла ладонь.
– Нормально, нормально всё.
Нет, такой хриплый и басистый голос у Джин, это не всё нормально. Джин откашлялась. Мина положила ей руку на плечо, боясь, что Джин вот-вот упадёт.
– Т-тебе, наверно, лучше бросить... – тоненький, слегка заикающийся голос Мины.
– Ни в коем случае. Лучше проверь. Звезда главной последовательности, немного меньше Саи*. Мы вышли на расстоянии 8 с небольшим а.е. Пояса астероидов нет. Два... Нет, три гиганта. Три планеты земного типа. Ещё несколько малых планет.
(*в системе Саи находится её родная планета Парад)
Мина заблаговременно узнала у преподавателя информацию о системе, в которую будут прыгать в следующий раз, и загрузила её на планшет. Сейчас она держала планшет в руках и сверяла данные.
– По... поразительно! – восхитилась Мина. – Всё в точности. Но... я не могу сказать про... про расстояние.
– Тогда пойдём на мостик заглянем.
– Но... но ты... – Мина схватила её за руку.
– Я в порядке, – Джин уже довольно бодро шагала по коридору.
Но даже лучшей подруге она не покажет, что живот всё ещё немного крутит.
Кстати говоря, о массах и вращении. Считается, что в центре нашей галактики есть сверхмассивная чёрная дыра, вокруг которой всё и вертится. Капитан Шатнер не слышал про чёрную дыру, а потому искренне верил, что Вселенная вращается вокруг него. Но в данный момент он вращался сам, вращался вокруг преподавателя космической навигации миссис Ким, рассказывая историю своей бурной молодости. Или на ходу сочиняя историю своей бурной молодости...
– ...и тогда я сказал ему: "Тебе всё равно не победить! Нет в галактике корабля, быстрее моей Молнии!" Как оказалось, есть. Но, знаете, не пилот красен кораблём, а корабль пилотом. Этот гад меня догнал, но я повернулся к нему крылом. Я нарочно повернулся! Пришлось пожертвовать кораблём, но это был фирменный финт Шатнера. Взрывом меня развернуло точно по направлению к врагу, и я выстрелил ему в лоб. Бах! Бах!
Похоже, только один из присутствовавших на мостике слушал рассказ с восхищением и верил каждому слову. Это был Слава. Кейтлин и Антон уже засыпали, когда штурман тихонько шепнула им:
– Вот заливает...
– А? – Антон почувствовал, что обращаются к нему и вышел из транса.
– Я под его началом всего-то около года, но эту историю слушаю уже в пятый раз.
– Обросла ли она новыми подробностями? – шёпотом поинтересовался Антон.
– О, да. На самом-то деле он рассказывает про учебный вылет в Академии, в котором он потерял корабль и долго потом доказывал, что это не была его вина, а хитрый тактический ход. Это первый и последний раз, когда наш капитан сидел в кресле первого пилота.
– Неужели, госпожа Журавлёва? – статная фигура капитана Шатнера внезапно выросла за спиной у Людмилы.
– Нет, капитан, – рефлекторно отчеканила она. – Простите, капитан.
– Это не последний раз, когда я сидел в кресле первого пилота, – Шатнер повернулся к Антону.
– Имеется в виду, когда корабль при этом не стоял в ангаре, – бывший однокурсник Шатнера старший помощник Йегер разрядил обстановку.
Почти все на мостике засмеялись.
Под шумок Джин проскочила на мостик и сразу подошла к Людмиле. Удивительно, но они сдружились почти с первого дня, Джин как будто инстинктивно тянуло на место штурмана. Возможно, судьба такая.
– Привет, Джин, – поздоровалась Людмила. – Что нового?
– Могу я взглянуть на точку выхода?
– А что с ней не так?
– Нет, всё так. Мне просто хотелось бы видеть её параметры.
– Пожалуйста.
Тем временем, капитан продолжил обхаживать миссис Ким. Уже с новой историей.
– Куда ты лезешь, рыжая? – воскликнула Кейтлин.
– Я не рыжая! Я светло-русая! – Джин по непонятным причинам приходит в ярость, когда её называют "рыжей", не смотря на то, что она действительно рыжая.
– Всё равно. Куда ты влезаешь, да ещё и не в свою смену? – видимо, Кейтлин стало скучно, и она решила поскандалить.
– Я тебе мешаю что ли?
– Конечно, мешаешь, у нас здесь лекция была по космической навигации.
Ах, это лекция была по навигации!
– Кто вообще пустил крестьянку на звездолёт? – не унималась Кейтлин.
– Чего сказала?
– Кто же будет кукурузу собирать на родной планете?
– Ну, всё, сейчас я тебе косички-то да повыдергаю!
Как только Джин собралась перейти к неженским методам решения конфликтов, между девочками материализовался капитан. Внезапно, его рука, положенная на плечо Джин, оказалась в классическом "замке", когда заламывают локтевой сустав. Попал под горячую руку, что называется. Тут же Джин сообразила, что сделала, отпустила капитанскую руку и отпрыгнула от него.
– Простите, капитан, рефлексы! – начала извиняться Джин.
– Хорошие рефлексы, – промямлил капитан, потирая освобождённую от захвата руку.
– Её надо на цепь посадить! – всё ещё не унималась Кейтлин.
– А тебе надо кляп в рот вставить, принцесса, – повернулся к ней Шатнер. – Чтобы не обижала однокурсниц.
– С каких это пор мы на "ты"?
Шатнер проигнорировал её и снова повернулся к Джин. Кейтлин как-то неопределённо хмыкнула, то ли довольно, то ли обиженно, и, незамеченная, удалилась с мостика. Джин стояла по стойке "смирно", вытянув руки по швам и склонив голову так, будто её сейчас отрубят.
– А вы у нас бойцовая, я смотрю, – Шатнер смотрел на неё с жадным любопытством. – Вы ведь Тейлор, да? Я читал ваш файл. Какой-то у вас там пояс?
– Второй дан, – несмотря на смущение, Джин отвечала отчётливо.
(*дан (яп.) — мастерская степень в боевых искусствах, и не только. Первый дан = чёрный пояс, однако впереди ещё девять данов.)
– Знаете, обычно мы с доктором тренировались, но в прошлом году он серьёзно повредил ногу, и с тех пор я не могу найти достойного противника.
– Но я тоже бросила занятия после того, как поступила в Академию.
– Тем более, разминка не помешает.
– Капитан, – вмешалась миссис Ким. – Может, не стоит?
– Не волнуйтесь, я буду драться в полсилы. Всё-таки другая весовая категория.
– Да нет, капитан. Я как раз за вас беспокоюсь...
Капитан продержался секунды три. Джин с первого же выпада повалила его на живот, выкрутила руку за спину и наступила на плечо ногой.
– Извините, капитан Шатнер, я не в доги* - этот комбинезон немного сковывает мои движения.
(*доги (яп.) — тренировочный костюм для занятий боевыми искусствами)
По дороге к додзё* Джин ещё была немного бледна, даже по сравнению с её обычным оттенком кожи. Но ощущение босыми ногами холодного татами** вернуло ей силы.
(*додзё — тренировочный зал для боевых искусств.
**татами (яп.) — маты, которыми в Японии застилают полы домов (традиционного типа). Используются в школах восточных единоборств в качестве спортивных матов.)
– Просто я не бью девочек, – сказал капитан, поднимаясь.
На представление собрались почти все ученики под предводительством миссис Ким, несколько человек из экипажа, в основном, техники, которые бездельничали, кок и, разумеется, врач.
– А вам и не надо её бить, – заметила миссис Ким. – Вам надо всего лишь повалить её. Да простят меня мои ученики, по этой технике вы наверняка большой специалист.
Ученики засмеялись.
– Ха-ха-ха, – передразнил капитан. – Когда это я создал у вас такое впечатление? Кроме того, предпочитаю брюнеток.
Джин схватила его за ворот и перебросила через ногу.
– Капитан, не отвлекайтесь, – крикнула миссис Ким.
– А вы тяжелее, чем кажетесь, – сказала Джин. – Наверно, мне следует вам поддаваться. Но меня этому не учили.
Наверно, следует кое-что прояснить. Небольшой городок Виш на планете Парад обладает двумя достопримечательностями. Именно в его окрестностях расположена самая известная в галактике Академия Пилотов, а также самая престижная на Параде школа боевых искусств — Додзё Тэйлора. Его основал далёкий-далёкий предок Джин, а в настоящее время им руководит её отец. Школа Тэйлора образовалась в результате слияния нескольких древних земных стилей борьбы. В её основе лежит использование массы противника против его самого. Таким образом, у девочки-подростка против взрослого мужчины есть все преимущества.
– Ну, ладно, – сказал капитан, поднявшись и встав в стойку. – Поиграли и хватит.
Капитан вновь атаковал, Джин увернулась и попыталась поймать руку, но рука стремительно ушла назад выскользнув из захвата Джин, а вторая ладонь капитана уже летела по направлению к её лицу. Джин резко отпрыгнула подальше от капитана. На лице появилась полоска крови. Улыбка исчезла с лица миссис Ким и сменилась выражением ужаса. Джин провела ладонью по щеке и посмотрела на неё.
– Довольно! – миссис Ким подбежала к Джин и схватила её за плечи.
– Да вы что, миссис Ким? – Джин улыбалась, её глаза горели. – Мы ведь только начали!
– Простите, – капитан решил извиниться. – Наверно, не следовало бить так серьёзно.
– Нет. Именно так и надо бить. – Джин отодвинула свою учительницу. – Миссис Ким, сойдите с татами, пожалуйста.
– Ты уверена, что хочешь продолжить?
– Вы, вероятно, первый раз видите спарринг.
– У тебя останется шрам.
– Позвольте мне.
К Джин подошёл корабельный врач и осмотрел царапину. Внезапно в его руке появился тюбик, из которого он выдавил капельку прозрачного геля и намазал Джин на щёку. После этого он заклеил царапину пластырем.
– Не будет шрама.
– Если ты будешь ей каждую царапинку заклеивать, мы не подерёмся, – пожаловался капитан.
– Тебе не надо ничего намазать?
– Сядь уже на место!
Капитан повернулся к Джин и повторно поклонился.
– Продолжим?
– ХА-А, – резко выдохнула Джин, приняв стойку.
От этого боевого клича у всех без исключения пробежал холодок по спине. Но это было пугающе прекрасно.
– Другое дело, – глаза капитана сверкнули.
Джин не могла похвастаться женственностью. Если бы она ещё подстриглась коротко, и если бы у неё не было таких, скажем так, вторичных половых признаков (третьего размера!), она вполне бы сошла за мальчика. За очень красивого мальчика. Сочетающего в себе силу и удивительную грациозность.
Капитану впервые за много лет пришлось вспомнить, чему его учили в Военной Академии, и чем не приходилось пользоваться. Это секретный стиль, запрещённый, разработанный специально не для обороны, а для нападения. Если точнее — для убийства голыми руками. В условиях ведения боя в тесных помещениях. Да, капитан Шатнер был не промах. До того, как он начал катать студентов на старой рухляди, он служил в элитном отряде космодесантников. Поучаствовать, правда, успел всего в трёх операциях. Это совсем другая история.
Но Джин была великолепна. Её стиль, наоборот, был заточен на оборону. Казалось, чем стремительнее капитан её атаковал, тем проще ей было вывести его из равновесия. Сила действия равна силе противодействия. В этом основа техники Джин. Капитан, конечно, дрался не в полную силу, но, учитывая, что она всё-таки девочка и раза в два моложе...
Результат получился такой. Не считая первых двух, капитан был повален десять раз, Джин — девять. Помимо этого Джин заработала несколько синяков и ссадин, но они в общий зачёт не шли. Поэтому капитану пришлось признать поражение.
– Ну, что ж, – вздохнул капитан. – Победителю полагается награда. Пройдёмте на мостик, господа.
Вернувшись на мостик, капитан Шатнер первым делом подошёл к штурману.
– Госпожа Журавлёва, на сегодня вы освобождены. Можете отдыхать.
– Что?
Капитан приобнял Джин за плечи и улыбался как гордый отец. Он подтолкнул её к креслу Людмилы. Та, немного поколебавшись, поднялась с кресла и удивлённо наблюдала новый спектакль капитана.
– Представляю вашему вниманию могучую мисс Тэйлор, сумевшую побить самого капитана Шатнера. Награда победителю, – величественным жестом он указал ей на место Людмилы. – Кресло штурмана!
– Но, капитан, она ещё... – даже стойкая миссис Ким пришла в замешательство.
– Я капитан. Я вижу и знаю, что творится на моём корабле. Так что, мисс Тэйлор. Уверен, вы знаете, что делать.
Джин стояла и смотрела на пустое кресло штурмана с восхищением. Зеленоватое свечение мониторов падало на тёмную обивку кресла, превращая его в сказочный нефритовый трон. Сегодня это её трон. Сегодня она может почувствовать себя принцессой.
Джин протянула руку. Оставался всего лишь сантиметр до кресла. Но какая-то мысль в дальнем заднем углу черепной коробки не давала ей покоя. Почему? Почему сейчас? И почему...
– Простите, капитан, но, мне кажется, я была назначена на другой пост. И я оставила его. Так что мне положено вернуться.
– Джин, не бойся, – Людмила не совсем правильно поняла её реакцию. – Садись.
Что заставляет спутники притягиваться к планетам, а планеты к звёздам? Что заставляет людей тянуться друг к другу? Что вызывает в девочке её первое чувство?
Джин выпрямилась и взглянула в глаза Шатнеру. Он был удивлён.
– Капитан, разрешите идти.
– Вы понимаете, что в другой раз я этого не позволю?
– Да.
– Не позволю. Принципиально, не позволю. Даже если ещё раз победите.
– ...Да. Капитан.
Шатнер смотрел ей прямо в глаза. Он только что видел такой же взгляд. Полный ярости, решимости, стремления к победе. Не страха. Если бы она испугалась, она бы отвела взгляд. Но она была решительна. Она была настолько решительна, что капитану пришлось подавить желание пойти за ней, посмотреть, чего же она там забыла в машинном.
– Хорошо. Вы свободны.
Джин по-солдатски отдала ему честь. Капитан ответил тем же. И Джин ушла с мостика. Установившуюся тишину надо было разрядить, но сейчас Шатнер не мог начать одну из своих "Когда я служил на "Соколе"...", поэтому он осмотрел присутствующих, как будто в поисках помощи. И нашёл.
– Ну, что молчим, принцесса? Не из-за тебя ли "крестьянка" решила покинуть нас?
– Она не крестьянка, – Кейтлин провела по волосам. – Кто вам сказал такое?
– Как? Ты же и сказала. Или ты сменила своё мнение о ней?
– Вовсе нет. Я по-прежнему считаю, что на звездолёте ей не место.
Кейтлин была необычно спокойна и мило улыбалась, как положено воспитанной светской девушке. Капитана это бесило. Но он знал, что всё, что он сейчас скажет, будет использовано против него.
– Ей самое место в армии, – подытожила Кейтлин.
– Ха-ха! – капитан внезапно взбодрился и повернулся к экипажу. – А я думал, кого же она мне напоминает? Когда я служил на "Соколе", была у нас одна такая девчушка. Темноволосая хищница, у неё даже было такое прозвище — Рысь. Буквально все мужчины её боялись, даже ваш покорный слуга. Не знаю, правда это или нет, ходила легенда, что она в одиночку обезвредила целый отряд террористов...
Кроме Алекса в слабо освещённой комнате, из которой можно было наблюдать реактор звездолёта, находился вечно спящий под мерное гудение дежурный. Алекс отобрал у него планшет и, похоже, проходил на нём какую-то стратегию.
– Алекс.
Алекс резко обернулся на голос и также резко вернулся к своему занятию, убедившись, что это всего лишь Джин. Как будто он её только и ждал, Джин не понравилась такая реакция. Хотя, с другой стороны, что ему — сразу на шею к ней надо кидаться?
Джин подошла и присела на стул рядом с Алексом. Пока она шла сюда, она думала, что скажет ему. Когда она заходила, она хотела что-то сказать. Но иногда наступают такие моменты, когда слова в человеческом языке заканчиваются. При всём его богатстве.
Алекс незаметно покосился на неё.
А нужно ли что-нибудь говорить? Что здесь можно сказать? "Вот и я", – что-нибудь в таком духе? Нет, она просто хотела вернуться сюда. И вот она здесь. Где ей положено быть. Или с кем ей положено быть.
– Эй, а что это у тебя на щеке? – Алекс вывел её из задумчивости.
– А, так. С капитаном подралась.
Секунда-другая, пока ещё ход предыдущих мыслей по инерции продолжал идти, и вот Джин сообразила, какую глупость только что ляпнула, и какой взгляд теперь у Алекса.
– А-а-а... – Джин тщательно подбирала слова. – Миссис Ким рассказала ему, что я занималась искусствами. И он вызвал меня, так сказать, на товарищеский матч. Пока есть время. Поверь мне, ему было больнее!
– Охотно верю, – сказал Алекс, которому "посчастливилось" однажды побывать в школе её отца.
Несколько минут они сидели молча. Тишину нарушал только мерный гул двигателя. Джин любовалась зеленоватым свечением и перебирала в голове всевозможные варианты разговора. Алекс играл в игру и, похоже, не обращал на неё внимания. Внезапно он повернулся и очень внимательно посмотрел на Джин.
– Я вот о чём размышлял, – Алекс сделал паузу, разглядывая Джин, потом опустил взгляд в сильном смущении. – Мне кажется, тебе бы очень подошли два хвостика.
– Что?
– Твои волосы. Они непослушные, и ты пытаешься всё время собрать их в хвост. Но это как-то... не смотрится. А вот если бы их было два...
В темноте было плохо заметно, но Алекс уже сильно покраснел. Он отвернулся и уставился на ряд мигающих лампочек, непрерывно тестирующих работу системы охлаждения. Джин потрогала свои волосы. Да, придя сюда, она сняла резинку, встряхнула их и снова затянула хвост. Она делает это так часто, что перестала замечать.
– Два хвостика... – медленно повторила Джин сама себе. – Даже не знаю. Как-то по-деревенски. – Джин резко повернулась к Алексу. – В смысле, ты тоже считаешь меня крестьянкой?
– Что? Нет! С чего бы?
– Да ладно, – Джин отвернулась. – Я и правда простая девочка.
Алекс никак не отреагировал, и Джин решила вернуться к изначальной теме разговора.
– Ты уж извини, что мы тебя тут одного оставили.
– Да здесь делать-то особо нечего.
Тем более.
– Всё равно. Не хочу, чтобы ты думал, что мы безответственные. Особенно про Мину ничего плохого не думай — это ведь я её увела. А, кстати, где она?
– Я... – раздался слабенький голосок из темноты позади Алекса. – Вообще-то я здесь.
Джин как будто увидела привидение. Отпрянула и свалилась со стула. Надо же. Вот кто лучше всех умеет быть незаметным. В машинном, конечно, мрачновато, но так, чтобы не увидеть человека, сидящего в трёх метрах...
– И как давно ты здесь?
– Я... После того, как ты ушла с капитаном. Я решила вернуться...
Алекс протянул Джин руку, чтобы помочь ей встать. А Джин, всё ещё сидящая на полу, вдруг весело засмеялась. Её смех тут же подхватил Алекс, через пару секунд и Мина. Отсмеявшись, Джин поднялась с помощью Алекса, отряхнулась, сняла резинку с волос, встряхнула их и снова затянула хвост.
Глава 2.
Звездолёт преодолевает гигантские расстояния, делая прокол в пространстве, так называемую "червоточину". Пространство свёртывается, как лист бумаги, обнуляя расстояние между двумя точками. Естественно, нельзя свернуть лист, если на нём что-то лежит. Поэтому, грубо говоря, между двумя точками не должно быть звёзд и планет по прямой линии. И, наоборот, по краям прохода желательно иметь массивные звёзды. Это облегчает создание гравитационного туннеля. За счёт огромной разницы в порядках масс звёзд и расстояния между ними, пространство "схлопывается" само по себе, надо дать лишь небольшой толчок. По этому принципу осуществляется прыжок.
На звездолёте поддерживается искусственная гравитация, иллюминаторов нет, магнитные поля не проникают внутрь, никаких признаков внешней среды не ощущается. И, тем не менее, мгновенный переход на миллиарды километров каким-то необъяснимым образом чувствуют люди и животные. Существует поверье, что бывалые капитаны, прыгавшие много раз, могут без помощи приборов сразу сказать, в какую систему они попали.
Джин не любила эти "червоточины". Джин вообще боялась летать. Да, училась на пилота и при этом боялась полётов. Но она сильная и гордая девочка, поэтому скрывала свои страхи и старалась с ними бороться. И в этом ей помогали хорошие подруги и верные друзья. О, если вы с нами в первый раз, то стоит напомнить. Рыжеволосая Джин — одна из девяти студентов Академии Пилотов, которые проходят свою обычную летнюю практику на вполне обычном Научно-Исследовательском Звездолёте "Таганрог".
Это был пятый для Джин межзвёздный прыжок. Четыре предыдущих раза её стошнило. Как уже было упомянуто, многие люди чувствуют резкую перемену в пространстве, но не все переносят её настолько плохо. "Надо держаться", повторяла себе Джин, "Надо привыкнуть". Только что она чувствовала себя вполне нормально, может быть, слегка нервничала. И тут, как будто какая-то сверхчеловеческая сила швырнула её в стенку. Голова закружилась, в глазах помутилось, к горлу подступил неприятный комок. Джин попыталась сосредоточиться на своих чувствах. Где солнце? Какое оно? Сколько в системе планет? Есть ли в системе пояс астероидов? Может быть, два пояса? Нет, нет пояса. Джин сглотнула, а потом громко выдохнула. Вроде, на этот раз пронесло.
Сами можете догадаться, в какой позе она была. Джин поднялась с колен и вышла из туалета. Голова вновь закружилась, и Джин оперлась об стену. Мина, ждавшая её у двери, протянула руки в попытке подхватить подругу, но не знала, как лучше ухватиться. Джин подняла ладонь.
– Нормально, нормально всё.
Нет, такой хриплый и басистый голос у Джин, это не всё нормально. Джин откашлялась. Мина положила ей руку на плечо, боясь, что Джин вот-вот упадёт.
– Т-тебе, наверно, лучше бросить... – тоненький, слегка заикающийся голос Мины.
– Ни в коем случае. Лучше проверь. Звезда главной последовательности, немного меньше Саи*. Мы вышли на расстоянии 8 с небольшим а.е. Пояса астероидов нет. Два... Нет, три гиганта. Три планеты земного типа. Ещё несколько малых планет.
(*в системе Саи находится её родная планета Парад)
Мина заблаговременно узнала у преподавателя информацию о системе, в которую будут прыгать в следующий раз, и загрузила её на планшет. Сейчас она держала планшет в руках и сверяла данные.
– По... поразительно! – восхитилась Мина. – Всё в точности. Но... я не могу сказать про... про расстояние.
– Тогда пойдём на мостик заглянем.
– Но... но ты... – Мина схватила её за руку.
– Я в порядке, – Джин уже довольно бодро шагала по коридору.
Но даже лучшей подруге она не покажет, что живот всё ещё немного крутит.
Кстати говоря, о массах и вращении. Считается, что в центре нашей галактики есть сверхмассивная чёрная дыра, вокруг которой всё и вертится. Капитан Шатнер не слышал про чёрную дыру, а потому искренне верил, что Вселенная вращается вокруг него. Но в данный момент он вращался сам, вращался вокруг преподавателя космической навигации миссис Ким, рассказывая историю своей бурной молодости. Или на ходу сочиняя историю своей бурной молодости...
– ...и тогда я сказал ему: "Тебе всё равно не победить! Нет в галактике корабля, быстрее моей Молнии!" Как оказалось, есть. Но, знаете, не пилот красен кораблём, а корабль пилотом. Этот гад меня догнал, но я повернулся к нему крылом. Я нарочно повернулся! Пришлось пожертвовать кораблём, но это был фирменный финт Шатнера. Взрывом меня развернуло точно по направлению к врагу, и я выстрелил ему в лоб. Бах! Бах!
Похоже, только один из присутствовавших на мостике слушал рассказ с восхищением и верил каждому слову. Это был Слава. Кейтлин и Антон уже засыпали, когда штурман тихонько шепнула им:
– Вот заливает...
– А? – Антон почувствовал, что обращаются к нему и вышел из транса.
– Я под его началом всего-то около года, но эту историю слушаю уже в пятый раз.
– Обросла ли она новыми подробностями? – шёпотом поинтересовался Антон.
– О, да. На самом-то деле он рассказывает про учебный вылет в Академии, в котором он потерял корабль и долго потом доказывал, что это не была его вина, а хитрый тактический ход. Это первый и последний раз, когда наш капитан сидел в кресле первого пилота.
– Неужели, госпожа Журавлёва? – статная фигура капитана Шатнера внезапно выросла за спиной у Людмилы.
– Нет, капитан, – рефлекторно отчеканила она. – Простите, капитан.
– Это не последний раз, когда я сидел в кресле первого пилота, – Шатнер повернулся к Антону.
– Имеется в виду, когда корабль при этом не стоял в ангаре, – бывший однокурсник Шатнера старший помощник Йегер разрядил обстановку.
Почти все на мостике засмеялись.
Под шумок Джин проскочила на мостик и сразу подошла к Людмиле. Удивительно, но они сдружились почти с первого дня, Джин как будто инстинктивно тянуло на место штурмана. Возможно, судьба такая.
– Привет, Джин, – поздоровалась Людмила. – Что нового?
– Могу я взглянуть на точку выхода?
– А что с ней не так?
– Нет, всё так. Мне просто хотелось бы видеть её параметры.
– Пожалуйста.
Тем временем, капитан продолжил обхаживать миссис Ким. Уже с новой историей.
– Куда ты лезешь, рыжая? – воскликнула Кейтлин.
– Я не рыжая! Я светло-русая! – Джин по непонятным причинам приходит в ярость, когда её называют "рыжей", не смотря на то, что она действительно рыжая.
– Всё равно. Куда ты влезаешь, да ещё и не в свою смену? – видимо, Кейтлин стало скучно, и она решила поскандалить.
– Я тебе мешаю что ли?
– Конечно, мешаешь, у нас здесь лекция была по космической навигации.
Ах, это лекция была по навигации!
– Кто вообще пустил крестьянку на звездолёт? – не унималась Кейтлин.
– Чего сказала?
– Кто же будет кукурузу собирать на родной планете?
– Ну, всё, сейчас я тебе косички-то да повыдергаю!
Как только Джин собралась перейти к неженским методам решения конфликтов, между девочками материализовался капитан. Внезапно, его рука, положенная на плечо Джин, оказалась в классическом "замке", когда заламывают локтевой сустав. Попал под горячую руку, что называется. Тут же Джин сообразила, что сделала, отпустила капитанскую руку и отпрыгнула от него.
– Простите, капитан, рефлексы! – начала извиняться Джин.
– Хорошие рефлексы, – промямлил капитан, потирая освобождённую от захвата руку.
– Её надо на цепь посадить! – всё ещё не унималась Кейтлин.
– А тебе надо кляп в рот вставить, принцесса, – повернулся к ней Шатнер. – Чтобы не обижала однокурсниц.
– С каких это пор мы на "ты"?
Шатнер проигнорировал её и снова повернулся к Джин. Кейтлин как-то неопределённо хмыкнула, то ли довольно, то ли обиженно, и, незамеченная, удалилась с мостика. Джин стояла по стойке "смирно", вытянув руки по швам и склонив голову так, будто её сейчас отрубят.
– А вы у нас бойцовая, я смотрю, – Шатнер смотрел на неё с жадным любопытством. – Вы ведь Тейлор, да? Я читал ваш файл. Какой-то у вас там пояс?
– Второй дан, – несмотря на смущение, Джин отвечала отчётливо.
(*дан (яп.) — мастерская степень в боевых искусствах, и не только. Первый дан = чёрный пояс, однако впереди ещё девять данов.)
– Знаете, обычно мы с доктором тренировались, но в прошлом году он серьёзно повредил ногу, и с тех пор я не могу найти достойного противника.
– Но я тоже бросила занятия после того, как поступила в Академию.
– Тем более, разминка не помешает.
– Капитан, – вмешалась миссис Ким. – Может, не стоит?
– Не волнуйтесь, я буду драться в полсилы. Всё-таки другая весовая категория.
– Да нет, капитан. Я как раз за вас беспокоюсь...
Капитан продержался секунды три. Джин с первого же выпада повалила его на живот, выкрутила руку за спину и наступила на плечо ногой.
– Извините, капитан Шатнер, я не в доги* - этот комбинезон немного сковывает мои движения.
(*доги (яп.) — тренировочный костюм для занятий боевыми искусствами)
По дороге к додзё* Джин ещё была немного бледна, даже по сравнению с её обычным оттенком кожи. Но ощущение босыми ногами холодного татами** вернуло ей силы.
(*додзё — тренировочный зал для боевых искусств.
**татами (яп.) — маты, которыми в Японии застилают полы домов (традиционного типа). Используются в школах восточных единоборств в качестве спортивных матов.)
– Просто я не бью девочек, – сказал капитан, поднимаясь.
На представление собрались почти все ученики под предводительством миссис Ким, несколько человек из экипажа, в основном, техники, которые бездельничали, кок и, разумеется, врач.
– А вам и не надо её бить, – заметила миссис Ким. – Вам надо всего лишь повалить её. Да простят меня мои ученики, по этой технике вы наверняка большой специалист.
Ученики засмеялись.
– Ха-ха-ха, – передразнил капитан. – Когда это я создал у вас такое впечатление? Кроме того, предпочитаю брюнеток.
Джин схватила его за ворот и перебросила через ногу.
– Капитан, не отвлекайтесь, – крикнула миссис Ким.
– А вы тяжелее, чем кажетесь, – сказала Джин. – Наверно, мне следует вам поддаваться. Но меня этому не учили.
Наверно, следует кое-что прояснить. Небольшой городок Виш на планете Парад обладает двумя достопримечательностями. Именно в его окрестностях расположена самая известная в галактике Академия Пилотов, а также самая престижная на Параде школа боевых искусств — Додзё Тэйлора. Его основал далёкий-далёкий предок Джин, а в настоящее время им руководит её отец. Школа Тэйлора образовалась в результате слияния нескольких древних земных стилей борьбы. В её основе лежит использование массы противника против его самого. Таким образом, у девочки-подростка против взрослого мужчины есть все преимущества.
– Ну, ладно, – сказал капитан, поднявшись и встав в стойку. – Поиграли и хватит.
Капитан вновь атаковал, Джин увернулась и попыталась поймать руку, но рука стремительно ушла назад выскользнув из захвата Джин, а вторая ладонь капитана уже летела по направлению к её лицу. Джин резко отпрыгнула подальше от капитана. На лице появилась полоска крови. Улыбка исчезла с лица миссис Ким и сменилась выражением ужаса. Джин провела ладонью по щеке и посмотрела на неё.
– Довольно! – миссис Ким подбежала к Джин и схватила её за плечи.
– Да вы что, миссис Ким? – Джин улыбалась, её глаза горели. – Мы ведь только начали!
– Простите, – капитан решил извиниться. – Наверно, не следовало бить так серьёзно.
– Нет. Именно так и надо бить. – Джин отодвинула свою учительницу. – Миссис Ким, сойдите с татами, пожалуйста.
– Ты уверена, что хочешь продолжить?
– Вы, вероятно, первый раз видите спарринг.
– У тебя останется шрам.
– Позвольте мне.
К Джин подошёл корабельный врач и осмотрел царапину. Внезапно в его руке появился тюбик, из которого он выдавил капельку прозрачного геля и намазал Джин на щёку. После этого он заклеил царапину пластырем.
– Не будет шрама.
– Если ты будешь ей каждую царапинку заклеивать, мы не подерёмся, – пожаловался капитан.
– Тебе не надо ничего намазать?
– Сядь уже на место!
Капитан повернулся к Джин и повторно поклонился.
– Продолжим?
– ХА-А, – резко выдохнула Джин, приняв стойку.
От этого боевого клича у всех без исключения пробежал холодок по спине. Но это было пугающе прекрасно.
– Другое дело, – глаза капитана сверкнули.
Джин не могла похвастаться женственностью. Если бы она ещё подстриглась коротко, и если бы у неё не было таких, скажем так, вторичных половых признаков (третьего размера!), она вполне бы сошла за мальчика. За очень красивого мальчика. Сочетающего в себе силу и удивительную грациозность.
Капитану впервые за много лет пришлось вспомнить, чему его учили в Военной Академии, и чем не приходилось пользоваться. Это секретный стиль, запрещённый, разработанный специально не для обороны, а для нападения. Если точнее — для убийства голыми руками. В условиях ведения боя в тесных помещениях. Да, капитан Шатнер был не промах. До того, как он начал катать студентов на старой рухляди, он служил в элитном отряде космодесантников. Поучаствовать, правда, успел всего в трёх операциях. Это совсем другая история.
Но Джин была великолепна. Её стиль, наоборот, был заточен на оборону. Казалось, чем стремительнее капитан её атаковал, тем проще ей было вывести его из равновесия. Сила действия равна силе противодействия. В этом основа техники Джин. Капитан, конечно, дрался не в полную силу, но, учитывая, что она всё-таки девочка и раза в два моложе...
Результат получился такой. Не считая первых двух, капитан был повален десять раз, Джин — девять. Помимо этого Джин заработала несколько синяков и ссадин, но они в общий зачёт не шли. Поэтому капитану пришлось признать поражение.
– Ну, что ж, – вздохнул капитан. – Победителю полагается награда. Пройдёмте на мостик, господа.
Вернувшись на мостик, капитан Шатнер первым делом подошёл к штурману.
– Госпожа Журавлёва, на сегодня вы освобождены. Можете отдыхать.
– Что?
Капитан приобнял Джин за плечи и улыбался как гордый отец. Он подтолкнул её к креслу Людмилы. Та, немного поколебавшись, поднялась с кресла и удивлённо наблюдала новый спектакль капитана.
– Представляю вашему вниманию могучую мисс Тэйлор, сумевшую побить самого капитана Шатнера. Награда победителю, – величественным жестом он указал ей на место Людмилы. – Кресло штурмана!
– Но, капитан, она ещё... – даже стойкая миссис Ким пришла в замешательство.
– Я капитан. Я вижу и знаю, что творится на моём корабле. Так что, мисс Тэйлор. Уверен, вы знаете, что делать.
Джин стояла и смотрела на пустое кресло штурмана с восхищением. Зеленоватое свечение мониторов падало на тёмную обивку кресла, превращая его в сказочный нефритовый трон. Сегодня это её трон. Сегодня она может почувствовать себя принцессой.
Джин протянула руку. Оставался всего лишь сантиметр до кресла. Но какая-то мысль в дальнем заднем углу черепной коробки не давала ей покоя. Почему? Почему сейчас? И почему...
– Простите, капитан, но, мне кажется, я была назначена на другой пост. И я оставила его. Так что мне положено вернуться.
– Джин, не бойся, – Людмила не совсем правильно поняла её реакцию. – Садись.
Что заставляет спутники притягиваться к планетам, а планеты к звёздам? Что заставляет людей тянуться друг к другу? Что вызывает в девочке её первое чувство?
Джин выпрямилась и взглянула в глаза Шатнеру. Он был удивлён.
– Капитан, разрешите идти.
– Вы понимаете, что в другой раз я этого не позволю?
– Да.
– Не позволю. Принципиально, не позволю. Даже если ещё раз победите.
– ...Да. Капитан.
Шатнер смотрел ей прямо в глаза. Он только что видел такой же взгляд. Полный ярости, решимости, стремления к победе. Не страха. Если бы она испугалась, она бы отвела взгляд. Но она была решительна. Она была настолько решительна, что капитану пришлось подавить желание пойти за ней, посмотреть, чего же она там забыла в машинном.
– Хорошо. Вы свободны.
Джин по-солдатски отдала ему честь. Капитан ответил тем же. И Джин ушла с мостика. Установившуюся тишину надо было разрядить, но сейчас Шатнер не мог начать одну из своих "Когда я служил на "Соколе"...", поэтому он осмотрел присутствующих, как будто в поисках помощи. И нашёл.
– Ну, что молчим, принцесса? Не из-за тебя ли "крестьянка" решила покинуть нас?
– Она не крестьянка, – Кейтлин провела по волосам. – Кто вам сказал такое?
– Как? Ты же и сказала. Или ты сменила своё мнение о ней?
– Вовсе нет. Я по-прежнему считаю, что на звездолёте ей не место.
Кейтлин была необычно спокойна и мило улыбалась, как положено воспитанной светской девушке. Капитана это бесило. Но он знал, что всё, что он сейчас скажет, будет использовано против него.
– Ей самое место в армии, – подытожила Кейтлин.
– Ха-ха! – капитан внезапно взбодрился и повернулся к экипажу. – А я думал, кого же она мне напоминает? Когда я служил на "Соколе", была у нас одна такая девчушка. Темноволосая хищница, у неё даже было такое прозвище — Рысь. Буквально все мужчины её боялись, даже ваш покорный слуга. Не знаю, правда это или нет, ходила легенда, что она в одиночку обезвредила целый отряд террористов...
Кроме Алекса в слабо освещённой комнате, из которой можно было наблюдать реактор звездолёта, находился вечно спящий под мерное гудение дежурный. Алекс отобрал у него планшет и, похоже, проходил на нём какую-то стратегию.
– Алекс.
Алекс резко обернулся на голос и также резко вернулся к своему занятию, убедившись, что это всего лишь Джин. Как будто он её только и ждал, Джин не понравилась такая реакция. Хотя, с другой стороны, что ему — сразу на шею к ней надо кидаться?
Джин подошла и присела на стул рядом с Алексом. Пока она шла сюда, она думала, что скажет ему. Когда она заходила, она хотела что-то сказать. Но иногда наступают такие моменты, когда слова в человеческом языке заканчиваются. При всём его богатстве.
Алекс незаметно покосился на неё.
А нужно ли что-нибудь говорить? Что здесь можно сказать? "Вот и я", – что-нибудь в таком духе? Нет, она просто хотела вернуться сюда. И вот она здесь. Где ей положено быть. Или с кем ей положено быть.
– Эй, а что это у тебя на щеке? – Алекс вывел её из задумчивости.
– А, так. С капитаном подралась.
Секунда-другая, пока ещё ход предыдущих мыслей по инерции продолжал идти, и вот Джин сообразила, какую глупость только что ляпнула, и какой взгляд теперь у Алекса.
– А-а-а... – Джин тщательно подбирала слова. – Миссис Ким рассказала ему, что я занималась искусствами. И он вызвал меня, так сказать, на товарищеский матч. Пока есть время. Поверь мне, ему было больнее!
– Охотно верю, – сказал Алекс, которому "посчастливилось" однажды побывать в школе её отца.
Несколько минут они сидели молча. Тишину нарушал только мерный гул двигателя. Джин любовалась зеленоватым свечением и перебирала в голове всевозможные варианты разговора. Алекс играл в игру и, похоже, не обращал на неё внимания. Внезапно он повернулся и очень внимательно посмотрел на Джин.
– Я вот о чём размышлял, – Алекс сделал паузу, разглядывая Джин, потом опустил взгляд в сильном смущении. – Мне кажется, тебе бы очень подошли два хвостика.
– Что?
– Твои волосы. Они непослушные, и ты пытаешься всё время собрать их в хвост. Но это как-то... не смотрится. А вот если бы их было два...
В темноте было плохо заметно, но Алекс уже сильно покраснел. Он отвернулся и уставился на ряд мигающих лампочек, непрерывно тестирующих работу системы охлаждения. Джин потрогала свои волосы. Да, придя сюда, она сняла резинку, встряхнула их и снова затянула хвост. Она делает это так часто, что перестала замечать.
– Два хвостика... – медленно повторила Джин сама себе. – Даже не знаю. Как-то по-деревенски. – Джин резко повернулась к Алексу. – В смысле, ты тоже считаешь меня крестьянкой?
– Что? Нет! С чего бы?
– Да ладно, – Джин отвернулась. – Я и правда простая девочка.
Алекс никак не отреагировал, и Джин решила вернуться к изначальной теме разговора.
– Ты уж извини, что мы тебя тут одного оставили.
– Да здесь делать-то особо нечего.
Тем более.
– Всё равно. Не хочу, чтобы ты думал, что мы безответственные. Особенно про Мину ничего плохого не думай — это ведь я её увела. А, кстати, где она?
– Я... – раздался слабенький голосок из темноты позади Алекса. – Вообще-то я здесь.
Джин как будто увидела привидение. Отпрянула и свалилась со стула. Надо же. Вот кто лучше всех умеет быть незаметным. В машинном, конечно, мрачновато, но так, чтобы не увидеть человека, сидящего в трёх метрах...
– И как давно ты здесь?
– Я... После того, как ты ушла с капитаном. Я решила вернуться...
Алекс протянул Джин руку, чтобы помочь ей встать. А Джин, всё ещё сидящая на полу, вдруг весело засмеялась. Её смех тут же подхватил Алекс, через пару секунд и Мина. Отсмеявшись, Джин поднялась с помощью Алекса, отряхнулась, сняла резинку с волос, встряхнула их и снова затянула хвост.
