Концертный зал, в котором было совершено убийство президента Земли, окружили войска, но Павлу и Елене удалось незаметно проскользнуть мимо них и улететь с планеты на маленьком челноке. Здесь им придётся провести двое суток, прежде чем они достигнут орбиты Марса. Или не придётся...
<<Назад
Бесконечная чёрная пустота космоса и бриллиантовая россыпь звёзд завораживала примерно первые пятнадцать минут полёта, а затем начинала угнетать. Елена нервно ходила некоторое время по кабине и даже хотела разбить экран, пока Павел не посоветовал ей сесть на пол и смотреть только в пол. После чего стало немного спокойнее. Угнетала только тишина. Павел сел, прислонившись своей спиной к её спине, и также уставился в пол. Они долго молчали, пока Елена не нарушила тишину.
— Я многое должна тебе рассказать...
— Не надо. Нам здесь двое суток предстоит провести, так что я не хотел бы ссориться. Прибереги эту тему до того момента, когда можно будет выйти и хлопнуть дверью.
— Знаешь, надо бы все проблемные пары вот так закрывать в маленькой комнатке и выбрасывать на орбиту.
— Если это работает — как прилетим на Марс, запатентуем этот способ.
Неожиданно звёзды вокруг них начали гаснуть. Через несколько мгновений с экранов исчезла и яркая Луна. Павел поднялся на ноги.
— Что происходит? — забеспокоилась Елена.
— Не знаю. Возможно, какой-нибудь сбой бортового компьютера...
Он сам не был уверен, чем вызвано такое потемнение, но затем громкий лязг металла резвеял его опасения и принёс новые.
— Что это было? — прошептала Елена.
— Нас перехватили.
Павел беспомощно опустился на кресло. Похоже, ВКС Земли отследили и догнали челнок, их, скорее всего, окружит вооружённый отряд, а оружия у Павла не было и бежать больше некуда. В ответ на его мысли в отсеке зажёгся свет, а в полу челнока открылся люк.
— Это безопасно? — спросила Елена.
Павел пожал плечами.
— Относительно. Нас арестуют и посадят за измену Родине, лет эдак на двести, так что я бы предпочёл выйти в открытый космос.
— Выходите! — раздался голос снаружи.
— Идём? — спросила Елена и протянула ему ладонь.
Челнок окружил отряд космодесантников в составе двенадцати человек. Они не сводили глаз и прицелов с безоружной пары, спустившейся по лестнице. От отряда отделилась единственная фигура без шлема и без оружия.
— Полковник! — воскликнула Елена.
— Ты знаешь его? — удивился Павел.
Полковник неспешно приблизился к ним и трижды громко хлопнул в ладоши. Хлопки гулким эхом отзывались в просторном и почти пустом ангаре космического фрегата.
— Приятно видеть вас вместе — двух моих лучших "невидимок"!
Павел вопросительно посмотрел на Елену.
— Прости, — она опустила взгляд. — Я как раз хотела тебе об этом сказать, но ты сказал, что не хочешь ругаться.
Полковник и группа вооружённых солдат в этот момент исчезли из восприятия Павла.
— И давно это?
Елена опустила голову ещё ниже и отвечала медленно, тщательно подбирая слова.
— Меня завербовал Константин. За пару дней до того, как мы познакомились. Показал твоё фото. Это было моё первое задание — тебя соблазнить.
— Правду говорят, что журналистика — вторая древнейшая профессия. Только первые торгуют телом, а вторые душой.
Женщины имеют склонность смотреть между строк, поэтому Елена восприняла эту фразу как приравнивание её к представительнице первой древнейшей профессии и ответила Павлу пощёчиной. Он мог бы перехватить её руку, но не стал этого делать.
— Надеюсь, я тебя больше не увижу, — добавил Павел и сделал шаг навстречу полковнику. — А вы! Я не обязан вам подчиняться и отдавать вам честь — вы ведь даже не полковник!
— Остынь, боец. Я действующий полковник ВКС. Я не всегда был полковником, это правда. Ты тоже не родился лейтенантом, — он повернулся и кивнул одному из солдат, окруживших их. — Сержант, проводите наших гостей в их каюты. Переоденьтесь, выпейте чашечку кофе. Потом сядем и поговорим, как взрослые цивилизованные люди.
— Я не веду переговоров с террористами.
Проходя мимо, Павел нарочно задел полковника плечом.
Полковник, как всегда, был на несколько шагов впереди. На диване, рядом с чистой выглаженной чёрной формой лейтенанта ВКС, лежал пистолет Мейстер 500, не тот, конечно, который Павел выбросил в урну, но точно такой же. На журнальном столике лежала стопка распечатанных документов и фотографий. На них были, в основном, знакомые лица — верхушка военного штаба Земли. Те же лица, что и на доске в квартире Константина. Жертвы серии якобы несчастных случаев и заказных убийств. Он просчитал их всех.
Полковник сумел заинтересовать Павла в очередной раз. Он появился в каюте как раз, когда Павел подумал об этом.
— Они хотели объявить автономию западных планет, — начал полковник. — Отделиться от них, дать им свободу и самостоятельность. Но только лишь затем, чтобы тут же мобилизовать воиска и пройтись по всем победным военным маршем.
Он сел на диван и взял в руки фотографии.
— Хунта. Я, конечно, не сторонник демократии, но и тиранию поддерживать не буду, — полковник вытащил фотокарточку и протянул её Павлу. — После президента Земли остался один. Жан Франсуа Клеро, президент Парада. Его смерть станет последней точкой, спусковым крючком для грандиозного раскола Галактики.
— Я не стану его убивать, — Павел отбросил фотографию.
— Конечно, не станешь. Ты должен предотвратить его смерть.
Павел задумался.
— И этого я тоже не стану делать, — ответил он после короткой паузы.
Полковник покосился на пистолет Павла, который всё ещё лежал на диване, пожал плечами и молча направился к выходу. Павел проследил за его взглядом и воспользовался появившимся мгновением, прыгнул на диван, схватил пистолет и несколько раз нажал на крючок. Пистолет издал только несколько тихих щелчков. Разумеется, он был не заряжен. Полковник остановился в двери.
— По-моему, ты сам говорил, что я всегда на два шага впереди.
Да, Павел говорил это, но ни разу — в присутствии полковника. Как же тщательно он следил за ним всё это время? Хотя, если даже Елена была его глазами и ушами, то это неудивительно.
— А что будет с Еленой? — спросил Павел.
— О? Тебя всё ещё волнует её судьба?
— Нет. Мне, по большому счёту, всё равно. Простое любопытство.
— Я её не держу. Она вольна идти, куда вздумается. Мы могли бы отправить её на Землю, но она, очевидно, туда не захочет. Там её ждут от двадцати пяти лет заключения.
Полковник вышел в коридор, где его уже ждали двое солдат.
— В камеру его. Оденьте кандалы на руки и на ноги. Ест и ходит в туалет пускай всегда под двумя дулами автоматов. Считайте, что везёте самого опасного преступника в Галактике.
— Интересно, а если бы я согласился, вы бы так же со мной обошлись?
— Ты знаешь, я всегда на два шага впереди.
Возле него всегда дежурили двое. Каждые четыре часа один из них менялся, таким образом поймать стражников на усталости было невозможно. Как приказал полковник, с Павла не спускали глаз ни на секунду, даже когда он спал. На вторые сутки к суровым условиям "домашнего ареста" добавился ещё удар прикладом, если Павел попытается с ними заговорить, даже если обратится с нормальной просьбой. Павел неоднократно просил их снять кандалы перед едой, потому что с ними очень неудобно. У него и в мыслях не было сбегать, потому что бежать с корабля было некуда, а попытаться захватить его в одиночку невозможно даже в самых смелых фантазиях. Кроме того — до самого Парада у него была отдельная каюта и трёхразовое питание — с чего бы ему убегать?
На четвёртые сутки его посетил полковник и поинтересовался, не захотел ли Павел с ним сотрудничать. На что Павел отвернулся и направил полковника гораздо дальше, чем они находились в данный момент от Земли. Полковник приказал отключить в его комнате искусственную гравитацию, пригрозив, что в следующий раз отключит и воздух. Но этого не произошло, так как Павел нужен был ему живым.
Заканчивались седьмые сутки его "заключения", и Павел уже безошибочно мог определять время по лицам своих стражей. Он только что позавтракал и теперь беззаботно дремал в кресле. Если бы не кандалы, думал он, то это лучший мой отпуск. Увидев полковника, он закатил глаза и произнёс:
— Что? Пришло время полетать?
Полковник повернулся к одному из стражей и терпеливо ждал, пока тот выполнит данный ему приказ. Он сообразил не сразу, но наконец ударил Павла под рёбра, испортив впечатления от черничного йогурта, съеденного за завтраком.
— На пол. Лицом, — приказал полковник.
Солдат грубо сбросил Павла с кресла на пол и прижал его коленом. Полковник включил монитор, встроенный в стену. На нём появилось изображение привязанной к стулу Елены, заплаканной и побитой. Рядом с ней стоял вооружённый солдат. Он ударил её по щеке.
— Вы думаете, я в это поверю? — сказал Павел.
На этот раз солдат не промедлил и сильно впечатал Павла лицом в пол, так, что у него пошла носом кровь.
— Мне глубоко плевать, во что ты веришь, лейтенант.
Полковник развернул небольшой бумажный свёрток, который держал в руках и положил перед Павлом. Там был отрезанный палец, судя по ногтю — женский.
— Это такие теперь методы у ВКС, да?
Павел вновь получил ощутимый шлепок по затылку.
— Да, это такие теперь методы у ВКС. Я буду приносить по пальцу каждый час, пока ты упираешься. Затем мы начнём отрезать другие части тела.
— Вы можете мучить меня сколько угодно, но вот это уже лишнее.
Солдат уже замахнулся прикладом, но тут полковник поднял ладонь и остановил его. Затем жестом приказал своим людям поднять Павла на колени. Не сводя взгляда с отрезанного пальца, он произнёс:
— Я сделаю всё, что вы скажете.
Если бы он видел лицо полковника в этот момент, то впервые бы за всё время, что они знакомы, понял, что он победил. Ничего не сказав, полковник вышел из комнаты. Солдаты переглянулись.
— Полагаю, я свободен? — сказал Павел и в следующую секунду вновь лежал лицом в пол, получив мощный удар по основанию шеи.
Когда он очнулся, то почувствовал, как кто-то вытирает ему лицо влажным полотенцем. Открыв глаза, он увидел Елену. Судя по тому, что на её лице не было ни следа синяков и ссадин, сцена была всё-таки разыграна. Елена улыбнулась.
— Ты недосмотрел кино до конца. Там дальше меня убивают.
— Я не хотел на это смотреть, даже если это не по-настоящему.
— Значит, тебе всё-таки не всё равно.
Павел вздохнул.
— Ты здесь, и я здесь. По-моему, это очевидно, — он отвернулся. — Скажи только, если ты знала всё обо мне, к чему была эта драма, это твоё вечное недоверие и ссоры?
Елена покачала головой.
— Я знала, что ты обманываешь меня, но никаких подробностей не знала. В конце концов, так и надо было. Дело в том, что отношения, в которые меня заставили вступить за вознаграждение, в какой-то момент переросли в настоящие. Для меня это перестало быть заданием. Моё сердце по-настоящему сжималось каждый раз, когда ты уходил якобы "на учения", ведь я знала, что ты уходишь на опасную миссию и можешь не вернуться, — слеза прокатилась по её щеке. — Поэтому я решила устроить эту сцену. Я отказалась и от задания, и от вознаграждения.
— Ты выполнила своё задание. Главной целью было, чтобы я пожелал тебя спасти. Чтобы я вывез тебя с Земли, обнаружив рядом с мёртвым президентом.
— Я не убивала его!
— Я знаю. Его убил полковник. Или ещё один из его "невидимок". Он ведь ничего не делает собственными руками.
Павел впервые повернулся к Елене и увидел, что она плачет. Тогда он обхватил её лицо ладонями и вытер слёзы.
— В тот раз... я ведь действительно мог не вернуться. Тогда я это осознал, и поэтому не позвонил.
— Теперь между нами нет секретов. Можно ли забыть всё и начать сначала?
Всё еще держа её лицо в руках, Павел произнёс:
— Я так боялся, что ты этого не спросишь.
И прижался к ней губами.
Продолжение следует...
<<Назад
Бесконечная чёрная пустота космоса и бриллиантовая россыпь звёзд завораживала примерно первые пятнадцать минут полёта, а затем начинала угнетать. Елена нервно ходила некоторое время по кабине и даже хотела разбить экран, пока Павел не посоветовал ей сесть на пол и смотреть только в пол. После чего стало немного спокойнее. Угнетала только тишина. Павел сел, прислонившись своей спиной к её спине, и также уставился в пол. Они долго молчали, пока Елена не нарушила тишину.
— Я многое должна тебе рассказать...
— Не надо. Нам здесь двое суток предстоит провести, так что я не хотел бы ссориться. Прибереги эту тему до того момента, когда можно будет выйти и хлопнуть дверью.
— Знаешь, надо бы все проблемные пары вот так закрывать в маленькой комнатке и выбрасывать на орбиту.
— Если это работает — как прилетим на Марс, запатентуем этот способ.
Неожиданно звёзды вокруг них начали гаснуть. Через несколько мгновений с экранов исчезла и яркая Луна. Павел поднялся на ноги.
— Что происходит? — забеспокоилась Елена.
— Не знаю. Возможно, какой-нибудь сбой бортового компьютера...
Он сам не был уверен, чем вызвано такое потемнение, но затем громкий лязг металла резвеял его опасения и принёс новые.
— Что это было? — прошептала Елена.
— Нас перехватили.
Павел беспомощно опустился на кресло. Похоже, ВКС Земли отследили и догнали челнок, их, скорее всего, окружит вооружённый отряд, а оружия у Павла не было и бежать больше некуда. В ответ на его мысли в отсеке зажёгся свет, а в полу челнока открылся люк.
— Это безопасно? — спросила Елена.
Павел пожал плечами.
— Относительно. Нас арестуют и посадят за измену Родине, лет эдак на двести, так что я бы предпочёл выйти в открытый космос.
— Выходите! — раздался голос снаружи.
— Идём? — спросила Елена и протянула ему ладонь.
Челнок окружил отряд космодесантников в составе двенадцати человек. Они не сводили глаз и прицелов с безоружной пары, спустившейся по лестнице. От отряда отделилась единственная фигура без шлема и без оружия.
— Полковник! — воскликнула Елена.
— Ты знаешь его? — удивился Павел.
Полковник неспешно приблизился к ним и трижды громко хлопнул в ладоши. Хлопки гулким эхом отзывались в просторном и почти пустом ангаре космического фрегата.
— Приятно видеть вас вместе — двух моих лучших "невидимок"!
Павел вопросительно посмотрел на Елену.
— Прости, — она опустила взгляд. — Я как раз хотела тебе об этом сказать, но ты сказал, что не хочешь ругаться.
Полковник и группа вооружённых солдат в этот момент исчезли из восприятия Павла.
— И давно это?
Елена опустила голову ещё ниже и отвечала медленно, тщательно подбирая слова.
— Меня завербовал Константин. За пару дней до того, как мы познакомились. Показал твоё фото. Это было моё первое задание — тебя соблазнить.
— Правду говорят, что журналистика — вторая древнейшая профессия. Только первые торгуют телом, а вторые душой.
Женщины имеют склонность смотреть между строк, поэтому Елена восприняла эту фразу как приравнивание её к представительнице первой древнейшей профессии и ответила Павлу пощёчиной. Он мог бы перехватить её руку, но не стал этого делать.
— Надеюсь, я тебя больше не увижу, — добавил Павел и сделал шаг навстречу полковнику. — А вы! Я не обязан вам подчиняться и отдавать вам честь — вы ведь даже не полковник!
— Остынь, боец. Я действующий полковник ВКС. Я не всегда был полковником, это правда. Ты тоже не родился лейтенантом, — он повернулся и кивнул одному из солдат, окруживших их. — Сержант, проводите наших гостей в их каюты. Переоденьтесь, выпейте чашечку кофе. Потом сядем и поговорим, как взрослые цивилизованные люди.
— Я не веду переговоров с террористами.
Проходя мимо, Павел нарочно задел полковника плечом.
Полковник, как всегда, был на несколько шагов впереди. На диване, рядом с чистой выглаженной чёрной формой лейтенанта ВКС, лежал пистолет Мейстер 500, не тот, конечно, который Павел выбросил в урну, но точно такой же. На журнальном столике лежала стопка распечатанных документов и фотографий. На них были, в основном, знакомые лица — верхушка военного штаба Земли. Те же лица, что и на доске в квартире Константина. Жертвы серии якобы несчастных случаев и заказных убийств. Он просчитал их всех.
Полковник сумел заинтересовать Павла в очередной раз. Он появился в каюте как раз, когда Павел подумал об этом.
— Они хотели объявить автономию западных планет, — начал полковник. — Отделиться от них, дать им свободу и самостоятельность. Но только лишь затем, чтобы тут же мобилизовать воиска и пройтись по всем победным военным маршем.
Он сел на диван и взял в руки фотографии.
— Хунта. Я, конечно, не сторонник демократии, но и тиранию поддерживать не буду, — полковник вытащил фотокарточку и протянул её Павлу. — После президента Земли остался один. Жан Франсуа Клеро, президент Парада. Его смерть станет последней точкой, спусковым крючком для грандиозного раскола Галактики.
— Я не стану его убивать, — Павел отбросил фотографию.
— Конечно, не станешь. Ты должен предотвратить его смерть.
Павел задумался.
— И этого я тоже не стану делать, — ответил он после короткой паузы.
Полковник покосился на пистолет Павла, который всё ещё лежал на диване, пожал плечами и молча направился к выходу. Павел проследил за его взглядом и воспользовался появившимся мгновением, прыгнул на диван, схватил пистолет и несколько раз нажал на крючок. Пистолет издал только несколько тихих щелчков. Разумеется, он был не заряжен. Полковник остановился в двери.
— По-моему, ты сам говорил, что я всегда на два шага впереди.
Да, Павел говорил это, но ни разу — в присутствии полковника. Как же тщательно он следил за ним всё это время? Хотя, если даже Елена была его глазами и ушами, то это неудивительно.
— А что будет с Еленой? — спросил Павел.
— О? Тебя всё ещё волнует её судьба?
— Нет. Мне, по большому счёту, всё равно. Простое любопытство.
— Я её не держу. Она вольна идти, куда вздумается. Мы могли бы отправить её на Землю, но она, очевидно, туда не захочет. Там её ждут от двадцати пяти лет заключения.
Полковник вышел в коридор, где его уже ждали двое солдат.
— В камеру его. Оденьте кандалы на руки и на ноги. Ест и ходит в туалет пускай всегда под двумя дулами автоматов. Считайте, что везёте самого опасного преступника в Галактике.
— Интересно, а если бы я согласился, вы бы так же со мной обошлись?
— Ты знаешь, я всегда на два шага впереди.
Возле него всегда дежурили двое. Каждые четыре часа один из них менялся, таким образом поймать стражников на усталости было невозможно. Как приказал полковник, с Павла не спускали глаз ни на секунду, даже когда он спал. На вторые сутки к суровым условиям "домашнего ареста" добавился ещё удар прикладом, если Павел попытается с ними заговорить, даже если обратится с нормальной просьбой. Павел неоднократно просил их снять кандалы перед едой, потому что с ними очень неудобно. У него и в мыслях не было сбегать, потому что бежать с корабля было некуда, а попытаться захватить его в одиночку невозможно даже в самых смелых фантазиях. Кроме того — до самого Парада у него была отдельная каюта и трёхразовое питание — с чего бы ему убегать?
На четвёртые сутки его посетил полковник и поинтересовался, не захотел ли Павел с ним сотрудничать. На что Павел отвернулся и направил полковника гораздо дальше, чем они находились в данный момент от Земли. Полковник приказал отключить в его комнате искусственную гравитацию, пригрозив, что в следующий раз отключит и воздух. Но этого не произошло, так как Павел нужен был ему живым.
Заканчивались седьмые сутки его "заключения", и Павел уже безошибочно мог определять время по лицам своих стражей. Он только что позавтракал и теперь беззаботно дремал в кресле. Если бы не кандалы, думал он, то это лучший мой отпуск. Увидев полковника, он закатил глаза и произнёс:
— Что? Пришло время полетать?
Полковник повернулся к одному из стражей и терпеливо ждал, пока тот выполнит данный ему приказ. Он сообразил не сразу, но наконец ударил Павла под рёбра, испортив впечатления от черничного йогурта, съеденного за завтраком.
— На пол. Лицом, — приказал полковник.
Солдат грубо сбросил Павла с кресла на пол и прижал его коленом. Полковник включил монитор, встроенный в стену. На нём появилось изображение привязанной к стулу Елены, заплаканной и побитой. Рядом с ней стоял вооружённый солдат. Он ударил её по щеке.
— Вы думаете, я в это поверю? — сказал Павел.
На этот раз солдат не промедлил и сильно впечатал Павла лицом в пол, так, что у него пошла носом кровь.
— Мне глубоко плевать, во что ты веришь, лейтенант.
Полковник развернул небольшой бумажный свёрток, который держал в руках и положил перед Павлом. Там был отрезанный палец, судя по ногтю — женский.
— Это такие теперь методы у ВКС, да?
Павел вновь получил ощутимый шлепок по затылку.
— Да, это такие теперь методы у ВКС. Я буду приносить по пальцу каждый час, пока ты упираешься. Затем мы начнём отрезать другие части тела.
— Вы можете мучить меня сколько угодно, но вот это уже лишнее.
Солдат уже замахнулся прикладом, но тут полковник поднял ладонь и остановил его. Затем жестом приказал своим людям поднять Павла на колени. Не сводя взгляда с отрезанного пальца, он произнёс:
— Я сделаю всё, что вы скажете.
Если бы он видел лицо полковника в этот момент, то впервые бы за всё время, что они знакомы, понял, что он победил. Ничего не сказав, полковник вышел из комнаты. Солдаты переглянулись.
— Полагаю, я свободен? — сказал Павел и в следующую секунду вновь лежал лицом в пол, получив мощный удар по основанию шеи.
Когда он очнулся, то почувствовал, как кто-то вытирает ему лицо влажным полотенцем. Открыв глаза, он увидел Елену. Судя по тому, что на её лице не было ни следа синяков и ссадин, сцена была всё-таки разыграна. Елена улыбнулась.
— Ты недосмотрел кино до конца. Там дальше меня убивают.
— Я не хотел на это смотреть, даже если это не по-настоящему.
— Значит, тебе всё-таки не всё равно.
Павел вздохнул.
— Ты здесь, и я здесь. По-моему, это очевидно, — он отвернулся. — Скажи только, если ты знала всё обо мне, к чему была эта драма, это твоё вечное недоверие и ссоры?
Елена покачала головой.
— Я знала, что ты обманываешь меня, но никаких подробностей не знала. В конце концов, так и надо было. Дело в том, что отношения, в которые меня заставили вступить за вознаграждение, в какой-то момент переросли в настоящие. Для меня это перестало быть заданием. Моё сердце по-настоящему сжималось каждый раз, когда ты уходил якобы "на учения", ведь я знала, что ты уходишь на опасную миссию и можешь не вернуться, — слеза прокатилась по её щеке. — Поэтому я решила устроить эту сцену. Я отказалась и от задания, и от вознаграждения.
— Ты выполнила своё задание. Главной целью было, чтобы я пожелал тебя спасти. Чтобы я вывез тебя с Земли, обнаружив рядом с мёртвым президентом.
— Я не убивала его!
— Я знаю. Его убил полковник. Или ещё один из его "невидимок". Он ведь ничего не делает собственными руками.
Павел впервые повернулся к Елене и увидел, что она плачет. Тогда он обхватил её лицо ладонями и вытер слёзы.
— В тот раз... я ведь действительно мог не вернуться. Тогда я это осознал, и поэтому не позвонил.
— Теперь между нами нет секретов. Можно ли забыть всё и начать сначала?
Всё еще держа её лицо в руках, Павел произнёс:
— Я так боялся, что ты этого не спросишь.
И прижался к ней губами.
Продолжение следует...
