Содержание предыдущих серий:
Павел с полковником прилетел на планету Сабаль в системе Рукбат, чтобы найти источник странных посланий о помощи от местного населения и, что важнее, выяснить, кто из космоса на них отвечает. Но приехав в шахтёрское поселение, он видит, что людей эксплуатируют, словно рабов, и они медленно умирают от неизвестной болезни. Прежде, чем Павел успел вернуться к полковнику, его схватили, пытали и отравили местным червем харедом. Но шахтёр по имени Морин, тайно организующий сопротивление Центру и отправляющий послания Земле в надежде, что их освободят, спасает Павла и отдаёт его под опеку своей сестры Дианы. Полковник под видом контролёра из Концерна приезжает в посёлок и устанавливает мишень, в которую они выстрелят из нового артиллерийского орудия, если до рассвета им не выдадут Павла. Морин борется с шерифом и проигрывает. Диана с помощью друзей Морина решает увезти Павла по реке...
<< Назад
Посёлок растаял в вечерней дымке, когда лодка удалилась на достаточное расстояние. Диана смочила полотенце в реке и протёрла Павлу губы.
— Мы должны сойти на берег, — сказала она, сосредоточенно вглядываясь в темнеющую даль.
— С ума сошла? И куда мы пойдём? — спросил Клифф.
— К хребту. Там много пещер.
— Она права, Клифф, — кивнул Олаф. — Они запустят ховеры и полетят вдоль реки. Здесь мы как на ладони.
Клифф вздохнул и повернул руль, чтобы лодка подошла к берегу. Они бросили её на берегу, чтобы течение не унесло лодку обратно к поселению. Двое мужчин понесли на носилках Павла, Диана вела их к знакомому убежищу, где часто играла в детстве с братом.
Яркой голубой вспышкой далёкое солнце упало за горизонт и погасло. На пустынную планету спустилась тёмная безлунная ночь.
Ориентиром Дианы было яркое созвездие в виде направленной вниз и чуть вправо стрелки. В маленьком возрасте она с Морином заметила, что кончик стрелки указывает ровно на юг.
...
Морин поморщился и зашипел, когда бинт, пропитанный антисептиком в очередной раз опустился на его рассечённую щёку.
— Тот ещё герой, — ворчал надзиратель по имени Виктор, оказывавший Морину первую медицинскую помощь средствами аптечки, позаимствованной у Дока.
— Оставь меня. Я проиграл. Лоу прав — я никого не сумею защитить, я только погубить всех могу.
— Сложно поспорить...
Виктор нарочно прижал бинт посильнее к ране. Морин скрипнул зубами.
— Однако что тогда будет с Дианой?
Морин посмотрел на него удивительно ясным и резким взглядом, говорящим о том, что это имя произносить в его присутствии можно лишь с особого позволения. Меланхоличное "я проиграл", произнесённое им секунду назад, рассеялось как дым.
— Ты можешь погубить всех, если попробуешь сражаться. Или можешь погубить всех, если не попробуешь. Подумай, что ты потеряешь?
— Я готов не задумываясь отдать жизнь за людей. Только, действительно, что будет с Дианой? Я до сих пор не лез в открытое противостояние, чтобы она не осталась одна.
Виктор посмотрел через окно на закат и улыбнулся.
— Она не останется одна. Только не Диана.
Морин не ответил, но понял его мысль. Диана была добра ко всем без исключения, её знали большинство шахтёров, и, даже если Морина не станет, они все будут защищать её от Лоу. И не только шахтёры, даже многие надзиратели любили её и уважали, как собственную дочь или сестру. Виктор посмотрел Морину в глаза.
— Ты родился здесь, брат. И ты должен защитить Сабаль.
Он вложил в руки Морина свой автомат.
— Я пытался тебя удержать, но ты вырубил меня мощным хуком слева и забрал моё оружие.
И подмигнул ему. Морин сжал левую руку в кулак и слегка прикоснулся к щеке Виктора, затем опустил её на плечо — жест, который позже станет особым приветствием сабальцев.
— За Сабаль! — сказал Морин и поспешил в свой дом.
Второй надзиратель всё это время прятался за дверью, и вошёл в комнату, когда Морин скрылся из виду.
— Клюнул? — спросил он.
— На все сто, — ответил Виктор. — Теперь всё в его руках.
— Он лишь сигнал к началу действий. У входа в шахты стоят самые преданные шавки Корпорации. Как только он поднимет на них оружие, они получат пули в спину. Бой будет выигран, даже не начавшись.
— А что дальше? Мы же не можем пойти на Центр?
— Полковник обещал помощь изнутри.
— Чужак?
— Да. Только он всё ещё у нас.
...
Полковник протянул руку к Дженкинсу и оторвал накладку с плеча его рубашки.
— Ай! Что вы дела...
Дженкинс остановился, увидев, что под накладкой у него было спрятано маленькое записывающее устройство. Полковник аккуратно отклеил карточку размером с ноготь, потом достал карманный компьютер и вставил её.
— Когда вы успели?
"Это полковник Аксёнов, с самой Земли", услышал Дженкинс свой голос. Затем:
"Вы должны привести его до заката", голос полковника. Тот промотал запись дальше.
"Ну, конечно. "Просто Морин". У вас ведь даже фамилий нет."
"Мои люди умеют головой работать, в отличие от твоих". Это уже появился шериф.
"Я знаю вас всех, Морин. Я знаю всё, что творится на моём участке. Я мог в любой момент поставить вас всех к стенке и нашпиговать свинцом."
"Ты не сможешь освободить Сабаль, пока не победишь меня!"
Его голос записан! Глаза Дженкинса заблестели. Полковник поднял свой холодный взгляд. Если бы он умел улыбаться, наверно, в этот момент он это бы сделал.
— Вы поняли мою идею, Дженкинс?
— Да... Да. Да, чёрт возьми! Да! Теперь он точно не выкрутится! Ну, держись, Лоу.
Дженкинс запрыгал на сиденье, словно ребёнок, получивший на день рождения игрушку, о которой он весь год просил. Полковник протянул ему устройство.
...
— Мы пойдём дальше на восток, — заявил Клифф Диане, когда они нашли пещеру и разместили в ней Павла.
Диана пыталась выхватить черты его лица в слабом свете переносного фонарика, бьющего из глубины пещеры.
— Нет! Ты хочешь оставить меня совсем одну?
— Если к следующей ночи он сам не встанет, тогда это всё бессмысленно.
Диана потупила взгляд. Ей казалось, что она видит его в последний раз, что если он шагнёт в эту темноту, то просто растворится в ней и никогда больше не увидит света.
— А так, глядишь, и Морин тебя найдёт. Он ведь тоже знает об этой пещере?
— Да.
— А мы тем временем собьём со следа возможных преследователей.
Вытерев рукавом навернувшуюся слезу, Диана поцеловала в щёку сначала Клиффа, потом Олафа, и положила свои руки им на плечи.
— Да хранит вас солнце.
Они ничего не ответили. Просто развернулись и ушли в темноту, через несколько шагов от единственного источника света в пустыне уже не было видно ни зги. Диана поспешила вернуться в пещеру и потушить лампу, потому что её, наоборот, было видно за несколько километров.
Когда она вернулась, Павел уже сидел и жадно пил воду из фляги. Увидев Диану, он дёрнулся, но тут его лицо исказила гримаса боли, и он повалился на спину. Диана подбежала к нему и подложила под голову свёрнутое полотенце. Павла вновь бил озноб, но он был в сознании.
— Меня зовут Павел, — хрипло произнёс он.
Диана улыбнулась. Если вспомнил о приличиях, это значит, что ему гораздо лучше. Однако шансов, что он сам встанет на ноги к следующей ночи было по-прежнему мало.
— Диана.
— Где мы?
— Не волнуйся, мы пока в безопасности. Отдыхай.
Павел закрыл глаза и сразу заснул. Диана потеплее укутала его в одеяло, выключила лампу, села рядом и начала молиться.
С порога Морин позвал Диану. Коридор был пуст. Он забежал в комнату и обнаружил остатки разломанной кровати. Внимательно осмотрев ножки, он понял, что они не были сломаны в драке, а были срублены, спешно, но довольно точно. Он догадался, что из неё соорудили носилки и ушли, скорее всего по реке, и скорее всего Диана через некоторое время сойдёт с реки и уйдёт в пещеры на южном склоне. Там даже сам Морин найдёт её не скоро, поэтому она была в безопасности. С ней ушёл Клифф, а Морин доверял ему, как брату. Теперь, даже если он пойдёт за ней, рано или поздно солдаты их настигнут, а значит единственным шансом был превентивный удар по противнику.
Так как из шахт Морин мог в этот раз не вернуться, он решил попрощаться с матерью. Она всё также сидела в своём плетёном кресле и смотрела в окно, если, конечно, ещё могла видеть.
— Мама. Это я, Морин. Ты слышишь меня, мама? Это Морин.
Он протянул свою руку и замер. Среди сабальцев существовало поверье, что недуг может передаваться через касание. Док уверял всех, что это не так, но безуспешно. Решив, что он всё равно отправляется на верную смерть, Морин положил свою ладонь на её руку. Та была холодная.
— Мама. Это Морин. Мама.
Когда Морин уже решил, что жизнь покинула его мать, хриплый звук раздался из её горла, больше похожий на скрежет ножа по сухому дереву, среди которого каким-то образом угадывались слова:
— Кто... это...
— Морин, — медленно произнёс он.
— Мо-рин... Я... хотела... у-ви-деть...
И она замерла навсегда. Она не превратилась в камень буквально, но её мышечные ткани получили последний сигнал сократиться от мозга, и тот перестал функционировать. Удар электрошока теперь не спасёт её. Такова была естественная смерть всех сабальцев, живших рядом с проклятой шахтой.
— Мама... Я обещаю. Я уведу отсюда людей. Они больше не будут умирать так. Они больше не будут терять своих близких. Прощай, мама.
...
Павел очнулся в кромешной темноте. В какой-то момент ему показалось, что он умер, но этой мысли помешала невероятная слабость и ломота во всём теле. Затем он услышал ровный стук собственного сердца и тихое дыхание другого человека поблизости. Мысли обрели невероятную ясность, как будто кто-то снял с полки все книги и расставил их заново, аккуратно и в строгом порядке. Он вспомнил, что был на планете Сабаль; попал в шахты, где рабским трудом добывали редкие тяжёлые металлы; его оглушили и пытали; его укусил какой-то местный ядовитый червь, затем его кто-то спас и, видимо, вывез в другое место. И всё время рядом находилась девушка, та самая, которую он встретил на площади. Он узнал её по необычайно светлым глазам с лёгким голубым оттенком.
"Диана".
Павел попытался подняться, но что-то сильно прижимало его к земле. Ясность мысли вернулась к нему, а чувства всё ещё подводили. Сбившееся на секунду дыхание Дианы помогло ему понять, что она находится к нему гораздо ближе. Она плотно прижалась к нему спиной и отдавила левую руку так, что та онемела. Павел сосредоточился на правой руке, снял с себя одеяло и очень медленно и осторожно накрыл им Диану. Тут же он почувствовал пронизывающий холод ночной пустыни. Неудивительно, девушка заснула рядом и уже инстинктивно придвинулась к единственному источнику тепла.
Неуверенно стоя на ногах, Павел начал медленно идти в ту сторону, откуда дул ветер. Он чувствовал себя как после месяца проживания на Марсе, когда возвращается в условия земной гравитации, ноги начинают болеть и отказываются поддерживать почти в три раза потяжелевшее туловище. А на Сабале сила тяжести примерно в 1,3 раза превышала земную, здесь и здоровому землянину трудно удержаться на ногах, не говоря уж о таком, который пролежал больше суток.
Когда он подошёл к выходу из пещеры, ему показалось, что он вышел из пустоты прямо в открытый космос. Увидев бесконечное звёздное небо и подражающее ему мерцание песчинок на белоснежном покрове Сабаля, Павел потерял равновесие и упал. Зрительные рецепторы его обманывали, но телесные ощущения вернули его в реальность. Он всё ещё жив, над ним всё ещё небо Сабаля, а под ним всё ещё белый германиевый песок.
Маленькая рука обхватила его плечо и помогла сесть.
— Как ты себя чувствуешь, Павел? — услышал он рядом голос Дианы.
— Слабость. И очень есть хочется.
— Вот, возьми.
Диана на ощупь вложила в его ладонь пару галет. Хотя в дальние космические путешествия брали сухари или крекеры, это давно уже было данью традиции, на тот случай если пищевой генератор выйдет из строя. А пара сухарей за пазухой для космодесантников была не более чем талисманом удачи. Павел расценил этот жест, как возвращение удачи к нему.
— Тебе сейчас много нельзя.
— Да, я знаю. Спасибо.
Павел откусил маленький кусочек и попытался жевать, но такое впечатление, что во рту совсем не было слюны, а без неё разжевать высушенное мучное изделие было трудновато.
— Тебя укусил харед.
— Так они называются?
— Да, — Диана сделала небольшую паузу. — Ещё никто не выживал после укуса хареда.
— Я догадался.
— Как ты выжил?
Павел задумался. Вернувшаяся к нему необыкновенная ясность мысли помогла ему довольно быстро найти в памяти зацепку.
— Они мне что-то вкололи в Центре. Сказали, что это вакцина от местных вирусов.
— То есть у них есть вакцина!
По её реакции можно было понять, что укус хареда на Сабале — настолько же распространённое явление, как, например, укус клеща на Земле. По странному совпадению симптомы после укуса хареда сильно напоминали симптомы энцефалита.
Диана потёрла свои плечи.
— Давай вернёмся, здесь холодно.
Подняться вновь Павлу оказалось труднее, даже с помощью Дианы. Кое-как, опираясь на её плечо, он доковылял до лежанки. В кромешной темноте, ориентируясь лишь по рельефу пола в пещере, Диана нашла лампу и включила её. В обычных условиях лампа светила слабо, но здесь её свет, казалось, затмевал яркость самого Рукбата. Учитывая давнюю неприязнь Павла к яркому свету, это было для него просто невыносимо, он сразу же зажмурился.
— Павел, это одеяло из термосберегающей ткани. И оно одно.
— Я понял, забирай себе. И выключи, пожалуйста, это. Без неё было лучше.
— Нет. Ложись и отвернись.
Павел был не в том состоянии, чтобы с ней флиртовать или над ней подшучивать, он просто лёг и отвернулся. Диана залезла под одеяло, прижавшись спиной к его спине.
— Не двигайся!
Ему всё ещё тяжело было двигаться, так что он с радостью выполнил просьбу.
— Это возмутительно! Я под одеялом с мужчиной, про которого я знаю только его имя.
Павел улыбнулся наивности Дианы. Он-то бывал под одеялом с женщинами, даже имени которых не знал.
— Ладно. Спрашивай, что ты хочешь знать?
— Откуда ты, Павел?
— С Земли, — Павел подумал, что она могла даже не слышать такое название и добавил: — Это планета такая.
Диана слегка толкнула его в спину.
— Ты что, меня дикаркой какой-то считаешь?!
Павел поймал себя на мысли, что современный землянин любого, кто живёт в доме из глины и дерева, готовит на открытом огне и не имеет выхода в Сеть, будет считать дикарём.
— Зачем ты прилетел сюда?
— Я специальный агент вооружённых сил Земли. Я прилетел в ответ на ваше послание.
Диана не спросила, о каком послании идёт речь. Она ненадолго замолчала, а затем прошептала:
— Ты врёшь.
Такой реакции Павел не ожидал. Оказалось, Диана не только знала о сообщениях с планеты, но и имела к ним непосредственное отношение.
— Почему? — спросил Павел.
— Мой брат, Морин, ещё ребёнком часами смотрел в ночное небо и говорил, что на небе миллионы звёзд, и вокруг одной из них вращается планета, где живут добрые и мудрые люди. Наши праотцы, которых мы чтим, как святых. Надо только позвать их, говорил Морин, позвать, и они придут, помогут нам. Несколько лет он безуспешно отправлял в космос закодированные радиопослания. Никто не отвечал, и он начинал злиться. Я боялась, что он навредит кому-нибудь, я боялась, что он навредит себе. И тогда я тайком пробралась в рабочий кабинет своего мужа, у него там есть радиостанция. Поэтому я знаю наверняка, что ВКС Земли не получили послание и не отвечали ему. Ведь это я отвечала ему.
Этот разговор и тёплая спина Дианы расслабили Павла, и где-то на середине её монолога он провалился в сон.
— Павел? — позвала Диана, не дождавшись ответа. — Эй, Павел! Ну вот, он уснул. Ладно, утро вечера мудренее. Доброй ночи, Павел. Пески, надеюсь, он не храпит...
Продолжение следует...
Павел с полковником прилетел на планету Сабаль в системе Рукбат, чтобы найти источник странных посланий о помощи от местного населения и, что важнее, выяснить, кто из космоса на них отвечает. Но приехав в шахтёрское поселение, он видит, что людей эксплуатируют, словно рабов, и они медленно умирают от неизвестной болезни. Прежде, чем Павел успел вернуться к полковнику, его схватили, пытали и отравили местным червем харедом. Но шахтёр по имени Морин, тайно организующий сопротивление Центру и отправляющий послания Земле в надежде, что их освободят, спасает Павла и отдаёт его под опеку своей сестры Дианы. Полковник под видом контролёра из Концерна приезжает в посёлок и устанавливает мишень, в которую они выстрелят из нового артиллерийского орудия, если до рассвета им не выдадут Павла. Морин борется с шерифом и проигрывает. Диана с помощью друзей Морина решает увезти Павла по реке...
<< Назад
Посёлок растаял в вечерней дымке, когда лодка удалилась на достаточное расстояние. Диана смочила полотенце в реке и протёрла Павлу губы.
— Мы должны сойти на берег, — сказала она, сосредоточенно вглядываясь в темнеющую даль.
— С ума сошла? И куда мы пойдём? — спросил Клифф.
— К хребту. Там много пещер.
— Она права, Клифф, — кивнул Олаф. — Они запустят ховеры и полетят вдоль реки. Здесь мы как на ладони.
Клифф вздохнул и повернул руль, чтобы лодка подошла к берегу. Они бросили её на берегу, чтобы течение не унесло лодку обратно к поселению. Двое мужчин понесли на носилках Павла, Диана вела их к знакомому убежищу, где часто играла в детстве с братом.
Яркой голубой вспышкой далёкое солнце упало за горизонт и погасло. На пустынную планету спустилась тёмная безлунная ночь.
Ориентиром Дианы было яркое созвездие в виде направленной вниз и чуть вправо стрелки. В маленьком возрасте она с Морином заметила, что кончик стрелки указывает ровно на юг.
...
Морин поморщился и зашипел, когда бинт, пропитанный антисептиком в очередной раз опустился на его рассечённую щёку.
— Тот ещё герой, — ворчал надзиратель по имени Виктор, оказывавший Морину первую медицинскую помощь средствами аптечки, позаимствованной у Дока.
— Оставь меня. Я проиграл. Лоу прав — я никого не сумею защитить, я только погубить всех могу.
— Сложно поспорить...
Виктор нарочно прижал бинт посильнее к ране. Морин скрипнул зубами.
— Однако что тогда будет с Дианой?
Морин посмотрел на него удивительно ясным и резким взглядом, говорящим о том, что это имя произносить в его присутствии можно лишь с особого позволения. Меланхоличное "я проиграл", произнесённое им секунду назад, рассеялось как дым.
— Ты можешь погубить всех, если попробуешь сражаться. Или можешь погубить всех, если не попробуешь. Подумай, что ты потеряешь?
— Я готов не задумываясь отдать жизнь за людей. Только, действительно, что будет с Дианой? Я до сих пор не лез в открытое противостояние, чтобы она не осталась одна.
Виктор посмотрел через окно на закат и улыбнулся.
— Она не останется одна. Только не Диана.
Морин не ответил, но понял его мысль. Диана была добра ко всем без исключения, её знали большинство шахтёров, и, даже если Морина не станет, они все будут защищать её от Лоу. И не только шахтёры, даже многие надзиратели любили её и уважали, как собственную дочь или сестру. Виктор посмотрел Морину в глаза.
— Ты родился здесь, брат. И ты должен защитить Сабаль.
Он вложил в руки Морина свой автомат.
— Я пытался тебя удержать, но ты вырубил меня мощным хуком слева и забрал моё оружие.
И подмигнул ему. Морин сжал левую руку в кулак и слегка прикоснулся к щеке Виктора, затем опустил её на плечо — жест, который позже станет особым приветствием сабальцев.
— За Сабаль! — сказал Морин и поспешил в свой дом.
Второй надзиратель всё это время прятался за дверью, и вошёл в комнату, когда Морин скрылся из виду.
— Клюнул? — спросил он.
— На все сто, — ответил Виктор. — Теперь всё в его руках.
— Он лишь сигнал к началу действий. У входа в шахты стоят самые преданные шавки Корпорации. Как только он поднимет на них оружие, они получат пули в спину. Бой будет выигран, даже не начавшись.
— А что дальше? Мы же не можем пойти на Центр?
— Полковник обещал помощь изнутри.
— Чужак?
— Да. Только он всё ещё у нас.
...
Полковник протянул руку к Дженкинсу и оторвал накладку с плеча его рубашки.
— Ай! Что вы дела...
Дженкинс остановился, увидев, что под накладкой у него было спрятано маленькое записывающее устройство. Полковник аккуратно отклеил карточку размером с ноготь, потом достал карманный компьютер и вставил её.
— Когда вы успели?
"Это полковник Аксёнов, с самой Земли", услышал Дженкинс свой голос. Затем:
"Вы должны привести его до заката", голос полковника. Тот промотал запись дальше.
"Ну, конечно. "Просто Морин". У вас ведь даже фамилий нет."
"Мои люди умеют головой работать, в отличие от твоих". Это уже появился шериф.
"Я знаю вас всех, Морин. Я знаю всё, что творится на моём участке. Я мог в любой момент поставить вас всех к стенке и нашпиговать свинцом."
"Ты не сможешь освободить Сабаль, пока не победишь меня!"
Его голос записан! Глаза Дженкинса заблестели. Полковник поднял свой холодный взгляд. Если бы он умел улыбаться, наверно, в этот момент он это бы сделал.
— Вы поняли мою идею, Дженкинс?
— Да... Да. Да, чёрт возьми! Да! Теперь он точно не выкрутится! Ну, держись, Лоу.
Дженкинс запрыгал на сиденье, словно ребёнок, получивший на день рождения игрушку, о которой он весь год просил. Полковник протянул ему устройство.
...
— Мы пойдём дальше на восток, — заявил Клифф Диане, когда они нашли пещеру и разместили в ней Павла.
Диана пыталась выхватить черты его лица в слабом свете переносного фонарика, бьющего из глубины пещеры.
— Нет! Ты хочешь оставить меня совсем одну?
— Если к следующей ночи он сам не встанет, тогда это всё бессмысленно.
Диана потупила взгляд. Ей казалось, что она видит его в последний раз, что если он шагнёт в эту темноту, то просто растворится в ней и никогда больше не увидит света.
— А так, глядишь, и Морин тебя найдёт. Он ведь тоже знает об этой пещере?
— Да.
— А мы тем временем собьём со следа возможных преследователей.
Вытерев рукавом навернувшуюся слезу, Диана поцеловала в щёку сначала Клиффа, потом Олафа, и положила свои руки им на плечи.
— Да хранит вас солнце.
Они ничего не ответили. Просто развернулись и ушли в темноту, через несколько шагов от единственного источника света в пустыне уже не было видно ни зги. Диана поспешила вернуться в пещеру и потушить лампу, потому что её, наоборот, было видно за несколько километров.
Когда она вернулась, Павел уже сидел и жадно пил воду из фляги. Увидев Диану, он дёрнулся, но тут его лицо исказила гримаса боли, и он повалился на спину. Диана подбежала к нему и подложила под голову свёрнутое полотенце. Павла вновь бил озноб, но он был в сознании.
— Меня зовут Павел, — хрипло произнёс он.
Диана улыбнулась. Если вспомнил о приличиях, это значит, что ему гораздо лучше. Однако шансов, что он сам встанет на ноги к следующей ночи было по-прежнему мало.
— Диана.
— Где мы?
— Не волнуйся, мы пока в безопасности. Отдыхай.
Павел закрыл глаза и сразу заснул. Диана потеплее укутала его в одеяло, выключила лампу, села рядом и начала молиться.
"О, славное неба светило, Рукбат,
Спустился ты вечером снова в закат.
Но знаю, что скоро наступит рассвет —
Так будет и было уже много лет.
Согнав, словно тьму, все тревоги в песок,
Прольешь на планету живительный сок,
Наполнится влагой и жизнью земля,
Наполнятся радостью наши сердца.
Твой свет сквозь невзгоды меня проведёт
И в землю вернёт, когда время придёт.
О, славное неба светило, сияй,
И пусть процветает засушливый край."
...С порога Морин позвал Диану. Коридор был пуст. Он забежал в комнату и обнаружил остатки разломанной кровати. Внимательно осмотрев ножки, он понял, что они не были сломаны в драке, а были срублены, спешно, но довольно точно. Он догадался, что из неё соорудили носилки и ушли, скорее всего по реке, и скорее всего Диана через некоторое время сойдёт с реки и уйдёт в пещеры на южном склоне. Там даже сам Морин найдёт её не скоро, поэтому она была в безопасности. С ней ушёл Клифф, а Морин доверял ему, как брату. Теперь, даже если он пойдёт за ней, рано или поздно солдаты их настигнут, а значит единственным шансом был превентивный удар по противнику.
Так как из шахт Морин мог в этот раз не вернуться, он решил попрощаться с матерью. Она всё также сидела в своём плетёном кресле и смотрела в окно, если, конечно, ещё могла видеть.
— Мама. Это я, Морин. Ты слышишь меня, мама? Это Морин.
Он протянул свою руку и замер. Среди сабальцев существовало поверье, что недуг может передаваться через касание. Док уверял всех, что это не так, но безуспешно. Решив, что он всё равно отправляется на верную смерть, Морин положил свою ладонь на её руку. Та была холодная.
— Мама. Это Морин. Мама.
Когда Морин уже решил, что жизнь покинула его мать, хриплый звук раздался из её горла, больше похожий на скрежет ножа по сухому дереву, среди которого каким-то образом угадывались слова:
— Кто... это...
— Морин, — медленно произнёс он.
— Мо-рин... Я... хотела... у-ви-деть...
И она замерла навсегда. Она не превратилась в камень буквально, но её мышечные ткани получили последний сигнал сократиться от мозга, и тот перестал функционировать. Удар электрошока теперь не спасёт её. Такова была естественная смерть всех сабальцев, живших рядом с проклятой шахтой.
— Мама... Я обещаю. Я уведу отсюда людей. Они больше не будут умирать так. Они больше не будут терять своих близких. Прощай, мама.
...
Павел очнулся в кромешной темноте. В какой-то момент ему показалось, что он умер, но этой мысли помешала невероятная слабость и ломота во всём теле. Затем он услышал ровный стук собственного сердца и тихое дыхание другого человека поблизости. Мысли обрели невероятную ясность, как будто кто-то снял с полки все книги и расставил их заново, аккуратно и в строгом порядке. Он вспомнил, что был на планете Сабаль; попал в шахты, где рабским трудом добывали редкие тяжёлые металлы; его оглушили и пытали; его укусил какой-то местный ядовитый червь, затем его кто-то спас и, видимо, вывез в другое место. И всё время рядом находилась девушка, та самая, которую он встретил на площади. Он узнал её по необычайно светлым глазам с лёгким голубым оттенком.
"Диана".
Павел попытался подняться, но что-то сильно прижимало его к земле. Ясность мысли вернулась к нему, а чувства всё ещё подводили. Сбившееся на секунду дыхание Дианы помогло ему понять, что она находится к нему гораздо ближе. Она плотно прижалась к нему спиной и отдавила левую руку так, что та онемела. Павел сосредоточился на правой руке, снял с себя одеяло и очень медленно и осторожно накрыл им Диану. Тут же он почувствовал пронизывающий холод ночной пустыни. Неудивительно, девушка заснула рядом и уже инстинктивно придвинулась к единственному источнику тепла.
Неуверенно стоя на ногах, Павел начал медленно идти в ту сторону, откуда дул ветер. Он чувствовал себя как после месяца проживания на Марсе, когда возвращается в условия земной гравитации, ноги начинают болеть и отказываются поддерживать почти в три раза потяжелевшее туловище. А на Сабале сила тяжести примерно в 1,3 раза превышала земную, здесь и здоровому землянину трудно удержаться на ногах, не говоря уж о таком, который пролежал больше суток.
Когда он подошёл к выходу из пещеры, ему показалось, что он вышел из пустоты прямо в открытый космос. Увидев бесконечное звёздное небо и подражающее ему мерцание песчинок на белоснежном покрове Сабаля, Павел потерял равновесие и упал. Зрительные рецепторы его обманывали, но телесные ощущения вернули его в реальность. Он всё ещё жив, над ним всё ещё небо Сабаля, а под ним всё ещё белый германиевый песок.
Маленькая рука обхватила его плечо и помогла сесть.
— Как ты себя чувствуешь, Павел? — услышал он рядом голос Дианы.
— Слабость. И очень есть хочется.
— Вот, возьми.
Диана на ощупь вложила в его ладонь пару галет. Хотя в дальние космические путешествия брали сухари или крекеры, это давно уже было данью традиции, на тот случай если пищевой генератор выйдет из строя. А пара сухарей за пазухой для космодесантников была не более чем талисманом удачи. Павел расценил этот жест, как возвращение удачи к нему.
— Тебе сейчас много нельзя.
— Да, я знаю. Спасибо.
Павел откусил маленький кусочек и попытался жевать, но такое впечатление, что во рту совсем не было слюны, а без неё разжевать высушенное мучное изделие было трудновато.
— Тебя укусил харед.
— Так они называются?
— Да, — Диана сделала небольшую паузу. — Ещё никто не выживал после укуса хареда.
— Я догадался.
— Как ты выжил?
Павел задумался. Вернувшаяся к нему необыкновенная ясность мысли помогла ему довольно быстро найти в памяти зацепку.
— Они мне что-то вкололи в Центре. Сказали, что это вакцина от местных вирусов.
— То есть у них есть вакцина!
По её реакции можно было понять, что укус хареда на Сабале — настолько же распространённое явление, как, например, укус клеща на Земле. По странному совпадению симптомы после укуса хареда сильно напоминали симптомы энцефалита.
Диана потёрла свои плечи.
— Давай вернёмся, здесь холодно.
Подняться вновь Павлу оказалось труднее, даже с помощью Дианы. Кое-как, опираясь на её плечо, он доковылял до лежанки. В кромешной темноте, ориентируясь лишь по рельефу пола в пещере, Диана нашла лампу и включила её. В обычных условиях лампа светила слабо, но здесь её свет, казалось, затмевал яркость самого Рукбата. Учитывая давнюю неприязнь Павла к яркому свету, это было для него просто невыносимо, он сразу же зажмурился.
— Павел, это одеяло из термосберегающей ткани. И оно одно.
— Я понял, забирай себе. И выключи, пожалуйста, это. Без неё было лучше.
— Нет. Ложись и отвернись.
Павел был не в том состоянии, чтобы с ней флиртовать или над ней подшучивать, он просто лёг и отвернулся. Диана залезла под одеяло, прижавшись спиной к его спине.
— Не двигайся!
Ему всё ещё тяжело было двигаться, так что он с радостью выполнил просьбу.
— Это возмутительно! Я под одеялом с мужчиной, про которого я знаю только его имя.
Павел улыбнулся наивности Дианы. Он-то бывал под одеялом с женщинами, даже имени которых не знал.
— Ладно. Спрашивай, что ты хочешь знать?
— Откуда ты, Павел?
— С Земли, — Павел подумал, что она могла даже не слышать такое название и добавил: — Это планета такая.
Диана слегка толкнула его в спину.
— Ты что, меня дикаркой какой-то считаешь?!
Павел поймал себя на мысли, что современный землянин любого, кто живёт в доме из глины и дерева, готовит на открытом огне и не имеет выхода в Сеть, будет считать дикарём.
— Зачем ты прилетел сюда?
— Я специальный агент вооружённых сил Земли. Я прилетел в ответ на ваше послание.
Диана не спросила, о каком послании идёт речь. Она ненадолго замолчала, а затем прошептала:
— Ты врёшь.
Такой реакции Павел не ожидал. Оказалось, Диана не только знала о сообщениях с планеты, но и имела к ним непосредственное отношение.
— Почему? — спросил Павел.
— Мой брат, Морин, ещё ребёнком часами смотрел в ночное небо и говорил, что на небе миллионы звёзд, и вокруг одной из них вращается планета, где живут добрые и мудрые люди. Наши праотцы, которых мы чтим, как святых. Надо только позвать их, говорил Морин, позвать, и они придут, помогут нам. Несколько лет он безуспешно отправлял в космос закодированные радиопослания. Никто не отвечал, и он начинал злиться. Я боялась, что он навредит кому-нибудь, я боялась, что он навредит себе. И тогда я тайком пробралась в рабочий кабинет своего мужа, у него там есть радиостанция. Поэтому я знаю наверняка, что ВКС Земли не получили послание и не отвечали ему. Ведь это я отвечала ему.
Этот разговор и тёплая спина Дианы расслабили Павла, и где-то на середине её монолога он провалился в сон.
— Павел? — позвала Диана, не дождавшись ответа. — Эй, Павел! Ну вот, он уснул. Ладно, утро вечера мудренее. Доброй ночи, Павел. Пески, надеюсь, он не храпит...
Продолжение следует...
