<< Назад
В комнате приглушённо играла музыка. На журнальном столике стояла наполовину пустая бутылка бренди и стеклянный стакан. В остальном, комната выглядела так, будто сюда никто и не приходил. Константин сидел в слепой зоне за дверью с оружием наготове. Он был уверен, что только одного человека ему не удастся застать врасплох.
— Павел!
— Ты что, с ума сошёл? Или за тобой кто-то охотится?
Обученный Павел, конечно, заметил его сразу, но не стал реагировать ни на него, ни на оружие.
— Ох...
Константин покачал головой, убрал свой пистолет в кобуру на поясе, подошёл к дивану и налил себе бренди. Павел не стал ждать объяснений Константина и принялся шарить по полкам в поисках второго стакана или кружки, или чего-нибудь, во что можно налить себе горячительный напиток.
— Представляешь, я с Еленой вчера разругался. Только ведь уговорил её переехать в мою новую квартиру, а она сказала, что не желает меня больше видеть.
Найдя второй стакан, он без спроса обслужил сам себя и плюхнулся на диван.
— Павел, те миссии, которые нам поручают. Мне кажется, их заказывают корпорации.
— Эй, ты слышал меня? Я с Еленой поссорился, а ты опять со своим заговором!
— Это ты меня не слушаешь! На прошлой неделе я помог устранить крупного наркодельца, который справлял нюкаин на Землю через астероиды. Да. Их там, как грязи, но этот был едва ли не главным — он разработал и контролировал почти всю сеть. Это примерно три четверти наркотрафика.
— Ага, при этом он сам никак не был задействован в обороте наркотиков, ему просто капали проценты через подставные акционерные общества. Эта схема стара как мир и до сих пор работает. Зачем ты мне-то всё это рассказываешь? Как будто я этого не знал.
Тем более, что полгода назад Павел снял главного поставщика нюкаина в солнечную систему, таким образом службы смогли внедрить своих агентов и проследить всю сеть до Земли.
— Затем, что ты знаешь, что полиция обычно таких не трогает, потому что имеет большие откаты. А теперь, ответь мне на такой вопрос — с какой стати специальному агенту ВКС этим заниматься?
Ну, во-первых, потому что специальному агенту ВКС, в принципе, больше нечем заняться. А во-вторых, потому что не существовало специальной космической полиции. Так как воевать в космосе было, по большому счёту, не с кем, военные силы постепенно превращались в космическую полицию.
— Хе! — хмыкнул Павел и покрутил бренди в стакане. — Работа у нас такая, Костя. Не нравится — поищи другую. И пей дешёвое дрянное пиво вместо этого.
Отдыхать на спутнике Сатурна и попивать сирианское бренди — не каждый мог себе такое позволить. Не каждый сержант, уж точно. Равно как и купить новую квартиру на Земле рядом с парковой зоной. За ту работу, что делали Павел и Константин, они получали астрономические премии, судя по всему, из левых доходов армии. Армия, которая не вела войну, не могла в принципе получать даже такие доходы, чтобы платить всем служащим стандартную зарплату. Поэтому совершенно очевидно было, что они на стороне проворачивают теневые операции, для тех, у кого денег много. Для транспланетных корпораций — фактически, реальной власти в галактике.
Поэтому Константин не стал отвечать на замечание Павла и добавил себе в стакан напиток. Его тон стал спокойнее, казалось, что он переключился на другую тему.
— Галину помнишь? Которая с нами была в тот вечер, когда я тебя с Еленой познакомил?
— Да, конечно. Как она?
— Попала в наркологию. Из-за передозировки. И как думаешь, чего?
— Нюкаина?
— Асома!
— Асома? Ей что, жить надоело?
Асом был лекарственным успокоительным средством, которое продавалось в любой аптеке. Недёшево, правда. Чтобы им отравиться, надо было съесть как минимум пару упаковок залпом. Только ты вырубишься быстрее, чем доешь первую. Поэтому накачаться этим было непостижимо.
— Ты ведь знаешь, — продолжил Константин, — что нюкаин, несмотря на то, что контрабандный товар, дешевле асома. При этом нюкаин делают из ингредиентов растительного происхождения, а из чего делают асом — коммерческая тайна.
— Ну, ты не сравнивай наркотик и лекарство.
— Почему? И тот, и другой — седативный препарат. Вообще все лекарства — наркотики. Разница лишь в дозе.
— Доказано, что асом не вызывает привыкания.
— При этом Галина глотала его каждый день. Кем доказано? Теми же фармацевтами из концерна "ХИМТЭК", которые этот самый асом и производят.
Павел звонко хлопнул пустым стаканом по столу и резко встал.
— Так, мне это надоело! Пойдём в бар, там ты напьёшься в стельку, проспишься, а как доберёшься до Земли, возьмёшь недельку отпуска.
— Павел, как ты думаешь, из чьего кармана оплачиваются эти операции по остановке потока наркотиков.
— Мне плевать из чьего кармана, мне важно лишь, в чей карман оплата приходит.
Павел похлопал себя по брюкам.
— То есть тебя теперь можно купить? Стал обычным наёмником? До тех пор, пока тебе платят, будешь делать всё, что скажут? Как насчёт того, чтобы сжечь ещё парочку администраций планет? А лучше вместе с городом с мирными жителями!
В этот момент Павлу хотелось со всего размаху двинуть другу кулаком по лицу. Но он не стал этого делать. Потому что где-то в глубине души чувствовал, что Константин отчасти был прав, и что Павел становится обычным наёмником, который сделает что угодно за положенную премию.
Живём ли мы для себя или для других?
Если бы он не услышал накануне от своего руководителя эту фразу: "Я не хотел бы повторения Марса". Может, и хватит гоняться за призраками? Ладно, мы живём для себя, решил Павел. Он возьмёт это последнее задание, которое так сильно беспокоит полковника, а после попросит перевода.
Павел разжал свой кулак.
— Знаешь, а может быть, оно и лучше, если сгорит одна администрация Марса, чем несколько городов Земли?
С этими словами Павел вышел из комнаты. Константин долго смотрел на дверь, потом вздохнул, вытащил из кобуры пистолет, разрядил его и положил на столик. Наполнив свой стакан почти до краёв, Константин решил на сегодня просто забыться, а как доберётся до Земли, уволиться из армии. Хватит играть в героев.
Но судьба распорядится иначе. Когда полковник позже зайдёт к нему, Константин уже будет спать мертвецким сном. Когда он проснётся, найдёт на журнальном столике заявление о переводе. У полковника все ходы были рассчитаны наперёд. Поэтому когда Павел вернулся в бар, чтобы вернуть Бернли карточку-ключ, на его месте он увидел полковника.
— Спасибо, что помог найти его, — произнёс полковник со всем своим равнодушием.
— Кого?
— Семёнова.
— Константина? А он что, потерялся?
— Он не вернулся на базу вовремя.
Павел пытался вглядеться в лицо полковника, но у того не дрогнула ни единая жилка, как будто он носил маску. Может, и правда носил? Наверно, у этого человека невозможно было выиграть в покер. Хотя, наверно, этот человек и не играл в покер.
— Что ему будет за это?
— Ничего. На первый раз его простят. Всё-таки его отпуск был уже подписан. А ты бери с него пример и не забывай докладываться.
— Есть. Разрешите идти?
— Ещё нет. Он что-нибудь говорил?
Павел ни за что не выдал бы друга, даже если бы он совершил какое-нибудь страшное преступление. Он решил, что Константин слишком часто разговаривал с полковником, или с ему подобными (если такие ещё есть). С такой манерой собеседника не удивительно, что придёт в голову, будто вокруг тебя плетут заговоры. Особенно с нашей-то работой.
— Ничего особенного. Проблемы с девушками, как обычно. Ему нужен отдых. Мне кажется, он перерабатывает.
— Я это учту.
Как машина. Как будто Павел ввёл какие-то данные в компьютер, а тот подтвердил, что он их принимает. Интересно, а полковник был когда-нибудь в отпуске в своей жизни? Вообще, была ли у него семья? Любимая женщина? Вряд ли можно стать таким бесчувственным, когда дома тебя кто-то ждёт.
— Ты отправляешься на своё задание немедленно.
— Что? Но у меня ещё есть время до завтра!
— Я сказал, что не позднее завтра. Сегодня — это тоже не позднее завтра. К тому же полтора миллиарда километров до цели ты уже преодолел.
Ишь, ты, какой остряк!
— Наш звездолёт ждёт в третьем доке. Ты, конечно, всё ещё можешь отказаться.
Не то, чтобы Павлу было, что делать на Земле. К Елене он пока возвращаться не хотел.
— Нет. Я готов.
— Хорошо. Чем раньше мы туда прибудем, тем лучше. Можешь идти.
Павел выпрямился и отдал честь. Перед уходом он вынул из кармана карточку-ключ и бросил её на столик. Хотя едва ли полковнику она понадобится.
***
В течение длительного перелёта Павел несколько раз подходил к полковнику, пытаясь выяснить подробности задания, но тот всякий раз ловко уходил от разговора, говоря, что ещё не время, и даже здесь, на звездолёте, нельзя говорить о Сабале.
По пути они действительно залетели в систему Аркаб Постериор, но не приближались к пятой планете, а высадились на пересадочной станции 18327, что находилась далеко за орбитой седьмой. Там они выслали радиограмму, которой, по словам полковника, было достаточно, чтобы Павел отметился на учениях, и пересели на другой звездолёт. Их тщательно проверили, по меньшей мере, три раза, с описью имущества и практически полным его изъятием. Хорошо, что при нём практически ничего и не было, думал Павел. Такое впечатление, что они направлялись в сверхсекретную лабораторию или колонию строгого режима. Впрочем, место, в которое они направлялись не поддаётся сравнению ни с чем, ведь они направлялись на планету, которой не существовало.
Наконец, Павел, очищенный под ультразвуковым душем, переодетый в чистую форму, которую ему выдали, встретил в своей каюте полковника, который тоже был в свежей форме.
— Теперь можно говорить, — сказал он.
Павел вздохнул и тяжело опустился на свою койку. Как раз, когда ему уже надоело задавать вопросы, и было уже всё равно, лишь бы добраться до цели и заняться делом. А ещё — почувствовать неважно какую, но твёрдую почву под ногами, и увидеть неважно какое, но небо над головой.
— Ты ведь знаешь, что радиоволны движутся почти со скоростью света? На передачу посланий в другие системы таким способом ушли бы годы, десятки лет. Поэтому послания путешествуют на единственных объектах, которые движутся быстрее скорости света — на звездолётах.
Зачем он завёл лекцию на такую тему?
— Это каждый школьник знает, — лениво произнёс Павел.
— Да, и, согласно закону о защите информации, в бортовом компьютере каждого звездолёта отведён неприкосновенный почтовый ящик, который автоматически собирает информацию, подготовленную для передачи в другие звёздные системы.
Система простая по своему принципу, но сложная, если вдаваться в подробности. Только какое это имеет отношение к заданию?
— К чужой переписке не имеет права притронуться никто, даже капитан корабля. Но, как в случае с любым компьютером, эта система имеет брешь.
— То есть мы всё-таки их просматриваем?
Древняя теория заговора оказалась явью. Все эти законы о "защите" и "конфиденциальности" личной информации не имеют под собой никакого надёжного основания. Вся она так или иначе проходит через третьи руки, и ничто не мешает этим третьим рукам открывать чужие письма, кроме закона.
— Это запрещено, но осуществимо. В "особых" случаях это делается, тайно, без огласки.
Читай, когда третьи руки сами являются законом. Когда необходимо выявить так называемые "социально опасные элементы". Законы всегда писались людьми для других людей, и никогда для тех, кто их пишет. Павел хотел бы поспорить с полковником о моральной стороне вопроса, но в другой раз. Сейчас он лежал перед ним на койке, хорошо, что полковник ещё позволял подобную вольность.
— Так вот. Как ты увидишь, на Сабале существует всего лишь один центр связи. И, разумеется, он мониторит всю входящую и исходящую информацию. Но вот, на звездолёт начали попадать сообщения, которые они не отправляли. Поначалу, это их не сильно беспокоило. Они забеспокоились, только когда кто-то ответил сабальцам.
— Полагаю, это была не просто дружба по переписке?
— Верно. Это был запрос военной помощи у Земли.
— Что?!
Павел поднялся с койки. Теперь это звучало, как задание, и пробудило в нём неподдельный интерес.
— Если кратко, сабальцы потребовали объявления автономии и выдвижения народного правительства с поддержкой вооружённых сил Земли.
— Но мы же и так их поддерживаем! Разве нет?
Понятия автономия и поддержка Земли противоречили друг другу. Уже то, что они просят у Земли помощи, говорит о том, что их контролирует некто, не подчиняющийся Земле, а стало быть, у них уже и так автономия.
— В этом и есть наш главный изъян. Мы обычно поддерживаем не жителей колоний, а их администрацию. Иными словами, тех, у кого деньги.
"Как ты думаешь, из чьего кармана оплачиваются эти операции?" — спросил его накануне Константин. Павел хлопнул ладонью по койке.
— Нет. Это не правда. Руководство должно соблюдать интересы своих подопечных. Иначе и быть не может!
Хотя сам Павел начинал сомневаться в своих словах. Полковник перешёл на шёпот.
— Моё руководство предпочитает выдать зелёным и глупым новобранцам тяжёлые пушки и назвать их "миротворцами". Я их мнение обычно не одобряю, но мы с тобой солдаты — нам приказывают, и мы стреляем.
В этот самый момент дверь с шумом отъехала в сторону...
Дальше >>
В комнате приглушённо играла музыка. На журнальном столике стояла наполовину пустая бутылка бренди и стеклянный стакан. В остальном, комната выглядела так, будто сюда никто и не приходил. Константин сидел в слепой зоне за дверью с оружием наготове. Он был уверен, что только одного человека ему не удастся застать врасплох.
— Павел!
— Ты что, с ума сошёл? Или за тобой кто-то охотится?
Обученный Павел, конечно, заметил его сразу, но не стал реагировать ни на него, ни на оружие.
— Ох...
Константин покачал головой, убрал свой пистолет в кобуру на поясе, подошёл к дивану и налил себе бренди. Павел не стал ждать объяснений Константина и принялся шарить по полкам в поисках второго стакана или кружки, или чего-нибудь, во что можно налить себе горячительный напиток.
— Представляешь, я с Еленой вчера разругался. Только ведь уговорил её переехать в мою новую квартиру, а она сказала, что не желает меня больше видеть.
Найдя второй стакан, он без спроса обслужил сам себя и плюхнулся на диван.
— Павел, те миссии, которые нам поручают. Мне кажется, их заказывают корпорации.
— Эй, ты слышал меня? Я с Еленой поссорился, а ты опять со своим заговором!
— Это ты меня не слушаешь! На прошлой неделе я помог устранить крупного наркодельца, который справлял нюкаин на Землю через астероиды. Да. Их там, как грязи, но этот был едва ли не главным — он разработал и контролировал почти всю сеть. Это примерно три четверти наркотрафика.
— Ага, при этом он сам никак не был задействован в обороте наркотиков, ему просто капали проценты через подставные акционерные общества. Эта схема стара как мир и до сих пор работает. Зачем ты мне-то всё это рассказываешь? Как будто я этого не знал.
Тем более, что полгода назад Павел снял главного поставщика нюкаина в солнечную систему, таким образом службы смогли внедрить своих агентов и проследить всю сеть до Земли.
— Затем, что ты знаешь, что полиция обычно таких не трогает, потому что имеет большие откаты. А теперь, ответь мне на такой вопрос — с какой стати специальному агенту ВКС этим заниматься?
Ну, во-первых, потому что специальному агенту ВКС, в принципе, больше нечем заняться. А во-вторых, потому что не существовало специальной космической полиции. Так как воевать в космосе было, по большому счёту, не с кем, военные силы постепенно превращались в космическую полицию.
— Хе! — хмыкнул Павел и покрутил бренди в стакане. — Работа у нас такая, Костя. Не нравится — поищи другую. И пей дешёвое дрянное пиво вместо этого.
Отдыхать на спутнике Сатурна и попивать сирианское бренди — не каждый мог себе такое позволить. Не каждый сержант, уж точно. Равно как и купить новую квартиру на Земле рядом с парковой зоной. За ту работу, что делали Павел и Константин, они получали астрономические премии, судя по всему, из левых доходов армии. Армия, которая не вела войну, не могла в принципе получать даже такие доходы, чтобы платить всем служащим стандартную зарплату. Поэтому совершенно очевидно было, что они на стороне проворачивают теневые операции, для тех, у кого денег много. Для транспланетных корпораций — фактически, реальной власти в галактике.
Поэтому Константин не стал отвечать на замечание Павла и добавил себе в стакан напиток. Его тон стал спокойнее, казалось, что он переключился на другую тему.
— Галину помнишь? Которая с нами была в тот вечер, когда я тебя с Еленой познакомил?
— Да, конечно. Как она?
— Попала в наркологию. Из-за передозировки. И как думаешь, чего?
— Нюкаина?
— Асома!
— Асома? Ей что, жить надоело?
Асом был лекарственным успокоительным средством, которое продавалось в любой аптеке. Недёшево, правда. Чтобы им отравиться, надо было съесть как минимум пару упаковок залпом. Только ты вырубишься быстрее, чем доешь первую. Поэтому накачаться этим было непостижимо.
— Ты ведь знаешь, — продолжил Константин, — что нюкаин, несмотря на то, что контрабандный товар, дешевле асома. При этом нюкаин делают из ингредиентов растительного происхождения, а из чего делают асом — коммерческая тайна.
— Ну, ты не сравнивай наркотик и лекарство.
— Почему? И тот, и другой — седативный препарат. Вообще все лекарства — наркотики. Разница лишь в дозе.
— Доказано, что асом не вызывает привыкания.
— При этом Галина глотала его каждый день. Кем доказано? Теми же фармацевтами из концерна "ХИМТЭК", которые этот самый асом и производят.
Павел звонко хлопнул пустым стаканом по столу и резко встал.
— Так, мне это надоело! Пойдём в бар, там ты напьёшься в стельку, проспишься, а как доберёшься до Земли, возьмёшь недельку отпуска.
— Павел, как ты думаешь, из чьего кармана оплачиваются эти операции по остановке потока наркотиков.
— Мне плевать из чьего кармана, мне важно лишь, в чей карман оплата приходит.
Павел похлопал себя по брюкам.
— То есть тебя теперь можно купить? Стал обычным наёмником? До тех пор, пока тебе платят, будешь делать всё, что скажут? Как насчёт того, чтобы сжечь ещё парочку администраций планет? А лучше вместе с городом с мирными жителями!
В этот момент Павлу хотелось со всего размаху двинуть другу кулаком по лицу. Но он не стал этого делать. Потому что где-то в глубине души чувствовал, что Константин отчасти был прав, и что Павел становится обычным наёмником, который сделает что угодно за положенную премию.
Живём ли мы для себя или для других?
Если бы он не услышал накануне от своего руководителя эту фразу: "Я не хотел бы повторения Марса". Может, и хватит гоняться за призраками? Ладно, мы живём для себя, решил Павел. Он возьмёт это последнее задание, которое так сильно беспокоит полковника, а после попросит перевода.
Павел разжал свой кулак.
— Знаешь, а может быть, оно и лучше, если сгорит одна администрация Марса, чем несколько городов Земли?
С этими словами Павел вышел из комнаты. Константин долго смотрел на дверь, потом вздохнул, вытащил из кобуры пистолет, разрядил его и положил на столик. Наполнив свой стакан почти до краёв, Константин решил на сегодня просто забыться, а как доберётся до Земли, уволиться из армии. Хватит играть в героев.
Но судьба распорядится иначе. Когда полковник позже зайдёт к нему, Константин уже будет спать мертвецким сном. Когда он проснётся, найдёт на журнальном столике заявление о переводе. У полковника все ходы были рассчитаны наперёд. Поэтому когда Павел вернулся в бар, чтобы вернуть Бернли карточку-ключ, на его месте он увидел полковника.
— Спасибо, что помог найти его, — произнёс полковник со всем своим равнодушием.
— Кого?
— Семёнова.
— Константина? А он что, потерялся?
— Он не вернулся на базу вовремя.
Павел пытался вглядеться в лицо полковника, но у того не дрогнула ни единая жилка, как будто он носил маску. Может, и правда носил? Наверно, у этого человека невозможно было выиграть в покер. Хотя, наверно, этот человек и не играл в покер.
— Что ему будет за это?
— Ничего. На первый раз его простят. Всё-таки его отпуск был уже подписан. А ты бери с него пример и не забывай докладываться.
— Есть. Разрешите идти?
— Ещё нет. Он что-нибудь говорил?
Павел ни за что не выдал бы друга, даже если бы он совершил какое-нибудь страшное преступление. Он решил, что Константин слишком часто разговаривал с полковником, или с ему подобными (если такие ещё есть). С такой манерой собеседника не удивительно, что придёт в голову, будто вокруг тебя плетут заговоры. Особенно с нашей-то работой.
— Ничего особенного. Проблемы с девушками, как обычно. Ему нужен отдых. Мне кажется, он перерабатывает.
— Я это учту.
Как машина. Как будто Павел ввёл какие-то данные в компьютер, а тот подтвердил, что он их принимает. Интересно, а полковник был когда-нибудь в отпуске в своей жизни? Вообще, была ли у него семья? Любимая женщина? Вряд ли можно стать таким бесчувственным, когда дома тебя кто-то ждёт.
— Ты отправляешься на своё задание немедленно.
— Что? Но у меня ещё есть время до завтра!
— Я сказал, что не позднее завтра. Сегодня — это тоже не позднее завтра. К тому же полтора миллиарда километров до цели ты уже преодолел.
Ишь, ты, какой остряк!
— Наш звездолёт ждёт в третьем доке. Ты, конечно, всё ещё можешь отказаться.
Не то, чтобы Павлу было, что делать на Земле. К Елене он пока возвращаться не хотел.
— Нет. Я готов.
— Хорошо. Чем раньше мы туда прибудем, тем лучше. Можешь идти.
Павел выпрямился и отдал честь. Перед уходом он вынул из кармана карточку-ключ и бросил её на столик. Хотя едва ли полковнику она понадобится.
***
23/07/03
Система: Рукбат
Планета: Сабаль
В течение длительного перелёта Павел несколько раз подходил к полковнику, пытаясь выяснить подробности задания, но тот всякий раз ловко уходил от разговора, говоря, что ещё не время, и даже здесь, на звездолёте, нельзя говорить о Сабале.
По пути они действительно залетели в систему Аркаб Постериор, но не приближались к пятой планете, а высадились на пересадочной станции 18327, что находилась далеко за орбитой седьмой. Там они выслали радиограмму, которой, по словам полковника, было достаточно, чтобы Павел отметился на учениях, и пересели на другой звездолёт. Их тщательно проверили, по меньшей мере, три раза, с описью имущества и практически полным его изъятием. Хорошо, что при нём практически ничего и не было, думал Павел. Такое впечатление, что они направлялись в сверхсекретную лабораторию или колонию строгого режима. Впрочем, место, в которое они направлялись не поддаётся сравнению ни с чем, ведь они направлялись на планету, которой не существовало.
Наконец, Павел, очищенный под ультразвуковым душем, переодетый в чистую форму, которую ему выдали, встретил в своей каюте полковника, который тоже был в свежей форме.
— Теперь можно говорить, — сказал он.
Павел вздохнул и тяжело опустился на свою койку. Как раз, когда ему уже надоело задавать вопросы, и было уже всё равно, лишь бы добраться до цели и заняться делом. А ещё — почувствовать неважно какую, но твёрдую почву под ногами, и увидеть неважно какое, но небо над головой.
— Ты ведь знаешь, что радиоволны движутся почти со скоростью света? На передачу посланий в другие системы таким способом ушли бы годы, десятки лет. Поэтому послания путешествуют на единственных объектах, которые движутся быстрее скорости света — на звездолётах.
Зачем он завёл лекцию на такую тему?
— Это каждый школьник знает, — лениво произнёс Павел.
— Да, и, согласно закону о защите информации, в бортовом компьютере каждого звездолёта отведён неприкосновенный почтовый ящик, который автоматически собирает информацию, подготовленную для передачи в другие звёздные системы.
Система простая по своему принципу, но сложная, если вдаваться в подробности. Только какое это имеет отношение к заданию?
— К чужой переписке не имеет права притронуться никто, даже капитан корабля. Но, как в случае с любым компьютером, эта система имеет брешь.
— То есть мы всё-таки их просматриваем?
Древняя теория заговора оказалась явью. Все эти законы о "защите" и "конфиденциальности" личной информации не имеют под собой никакого надёжного основания. Вся она так или иначе проходит через третьи руки, и ничто не мешает этим третьим рукам открывать чужие письма, кроме закона.
— Это запрещено, но осуществимо. В "особых" случаях это делается, тайно, без огласки.
Читай, когда третьи руки сами являются законом. Когда необходимо выявить так называемые "социально опасные элементы". Законы всегда писались людьми для других людей, и никогда для тех, кто их пишет. Павел хотел бы поспорить с полковником о моральной стороне вопроса, но в другой раз. Сейчас он лежал перед ним на койке, хорошо, что полковник ещё позволял подобную вольность.
— Так вот. Как ты увидишь, на Сабале существует всего лишь один центр связи. И, разумеется, он мониторит всю входящую и исходящую информацию. Но вот, на звездолёт начали попадать сообщения, которые они не отправляли. Поначалу, это их не сильно беспокоило. Они забеспокоились, только когда кто-то ответил сабальцам.
— Полагаю, это была не просто дружба по переписке?
— Верно. Это был запрос военной помощи у Земли.
— Что?!
Павел поднялся с койки. Теперь это звучало, как задание, и пробудило в нём неподдельный интерес.
— Если кратко, сабальцы потребовали объявления автономии и выдвижения народного правительства с поддержкой вооружённых сил Земли.
— Но мы же и так их поддерживаем! Разве нет?
Понятия автономия и поддержка Земли противоречили друг другу. Уже то, что они просят у Земли помощи, говорит о том, что их контролирует некто, не подчиняющийся Земле, а стало быть, у них уже и так автономия.
— В этом и есть наш главный изъян. Мы обычно поддерживаем не жителей колоний, а их администрацию. Иными словами, тех, у кого деньги.
"Как ты думаешь, из чьего кармана оплачиваются эти операции?" — спросил его накануне Константин. Павел хлопнул ладонью по койке.
— Нет. Это не правда. Руководство должно соблюдать интересы своих подопечных. Иначе и быть не может!
Хотя сам Павел начинал сомневаться в своих словах. Полковник перешёл на шёпот.
— Моё руководство предпочитает выдать зелёным и глупым новобранцам тяжёлые пушки и назвать их "миротворцами". Я их мнение обычно не одобряю, но мы с тобой солдаты — нам приказывают, и мы стреляем.
В этот самый момент дверь с шумом отъехала в сторону...
Дальше >>
